В последнее время после многолетнего забвения и замалчивания тема Первой мировой войны вновь в ходу. Ею активно стали заниматься историки, о ней говорят политики и общественные деятели. Вариаций на тему той войны много, но в этом потоке публикаций, исследований и высказываний можно все-таки вычленить несколько основных тезисов. И главных получается три.

Первый — надо увековечить память героев великой войны.

Второй — «Наша страна проиграла эту войну проигравшей стороне. Уникальная ситуация в истории человечества! Мы проиграли проигравшей Германии. По сути, капитулировали перед ней, а она через некоторое время сама капитулировала перед Антантой. И это результат национального предательства тогдашнего руководства страны».

Третий тезис — Великая Отечественная войне, это не подвиг, а «искупление вины за прегрешения и ошибки Первой мировой войны».

На мой взгляд, эти тезисы представляют собой грубые искажения исторических фактов и чреваты еще большим обострением внутриполитической ситуации в РФ. Давайте обратимся к очевидным фактам. Уже 100 лет наши политики и историки пытаются превратить немцев в заклятых врагов России. На самом же деле немецкий народ всегда был потенциальным союзником Руси. И дело не в том, что немцы сплошь страдали русофилией. Природа (для атеистов) и Господь Бог (для верующих) сделали Россию и Германию естественными союзниками против их исконных врагов — поляков и французов.

Другой вопрос, что отечественные ученые грубо вырывают из контекста истории отдельные примеры редких русско-германских конфликтов. Ну, было Ледовое побоище, в котором участвовало до сотни рыцарей, «а чуди было побито без числа» (цитата из Новгородской летописи). А сколько раз новгородцы вместе с немцами били «литву поганую»? Смоленское княжество в течение почти всего XIV века могло отражать агрессию Литвы и Польши с запада, а Москвы — с востока, лишь благодаря союзниками — немецкому Ордену и рязанскому князю Олегу.

Ярослав Мудрый

Первый пакт о ненападении, направленный против Польши, был заключен еще Ярославом Мудрым и германским императором Конрадом. В 1031 г. русские и немцы синхронно ударили с запада и востока, и «изведал лях лихо и страх».

Римские папы столетиями науськивали немецких рыцарей на Русь. Но в XVI веке и рыцари, и бюргеры послали пап… куда-то очень далеко. А борьбу со «схизматиками» возглавили «наихристианнейшие» короли Франции и польские паны. Переговоры с германскими императорами о военном союзе вели все наши государи: Василий III, Иван Грозный, Борис Годунов, глава Ярославского правительства 1611—1612 гг. князь Пожарский-Стародубский, царь Михаил Федорович, царь Алексей Михайлович и т.д.

В 1854—1855 гг. Англия и Франция напали на Россию и организовали ей экономическую блокаду. Единственным государством, поддержавшим Россию как продажей оружия, так и дипломатической активностью, была Пруссия. Благодаря ей блокада свелась к минимуму.

Англия и Франция лишили Россию права иметь флот на Черном море. Железный канцлер Бисмарк в приватных беседах неоднократно советовал нашему бумажному канцлеру Горчакову — «Чего вы суетитесь с циркулярами и меморандумами? Лучше бы строили потихоньку броненосцы в Николаеве».

Крымская война

Когда в 1870 г. французский император Наполеон III объявил войну Германии, Александр II приказал привести в полную боевую готовность русские корпуса на западной границе. В Санкт-Петербурге опасаясь, что нахальный племянник решил повторить дядюшкины подвиги и, разгромив Пруссию, двинется дальше на восток. Судьбе было угодно, чтобы пруссаки вступили в Париж, и только тогда князь Горчаков издал свой знаменитый циркуляр, уничтоживший унизительные для России статьи Парижского мира 1856 г.

В 1877—1878 гг. в ходе русско-турецкой войны Англия изготовилась для нападения на Россию. И тогда через железнодорожную станции Вержболово и морем в Ревель и Кронштадт были отправлены из Германии сотни тяжелых пушек Круппа калибра 229—356 мм. Россия купила у Германии несколько океанских лайнеров для переоборудования их в крейсера для действий на британских коммуникациях.

В 1891—1892 гг. царь Александр III заключил военный союз с Францией. Однако целью русского правительства было не нападение на Германию, а наоборот, попытка стабилизировать ситуацию в Европе, урезонивая обе стороны. Другой не менее важной целью было обуздание экспансии Англии на Средиземном море, в Африке и Азии.

Французы охотно пошли на союз с Россией. Однако их целью была как раз новая европейская война до последнего солдата, разумеется, русского и немецкого. Вся страна мечтала о реванше и захвате Эльзаса и Лотарингии — спорных земель, многократно переходивших из рук в руки. Ради этого Париж потихоньку договорился с Лондоном, и вся антибританская направленность договора исчезла.

Александр II, Александр III, Николай II прекрасно понимали, что захват Россией германских территорий, населенных поляками, или австрийской Галиции, создаст гораздо больше проблем империи с учетом национализма поляков и засилья «украинствующих» в Галиции. Равно и Вильгельм II не жаждал заиметь польское панство в полном объеме.

В ходе русско-японской войны Англия фактически воевала на стороне Японии. А после «Гульского инцидента» английский флот приготовился напасть на 2-ю Тихоокеанскую эскадру адмирала Рожественского у берегов Испании. И только резкий окрик из Берлина остановил «просвещенных мореплавателей».

2-я и 3-я Тихоокеанские эскадры проходили мимо десятков французских портов в Европе, Африке и Азии. Но ни в один из них наши союзнички не пустили наши корабли. Русские эскадры сумели дойти до Дальнего Востока исключительно за счет помощи германских судов снабжения, в первую очередь угольщиков. Мало кто знает, что германский морской буксир «Роланд» был потоплен японскими кораблями в Цусиме вместе с нашими эскадрами.

Ну а тем временем через Вержболово непрерывно шли эшелоны с новейшими пушками, 15-см гаубицами, снарядами всех калибров, торпедами и т.д. На германских верфях строились под видом яхт эсминцы и подводные лодки для русского флота.

Следует заметить, что Николай II верно оценил позиции Англии и Франции в русско-японской войне. 15 октября 1904 г. Николай II отправил Вильгельму II секретную телеграмму: «Не нахожу слов выразить свое негодование по поводу поведения Англии… Безусловно, пора положить этому конец. Единственное средство этого достигнуть, как ты говоришь, чтобы Германия, Россия и Франция пришли к соглашению уничтожить англо-японское высокомерие и нахальство. Составь и набросай, пожалуйста, проект такого договора и сообщи его мне. Как только он нами будет принят, Франция должна будет присоединиться к своей союзнице. Этот план приходит мне часто в голову. Он принесет мир и спокойствие всему миру».

Яхта "Полярная звезда"

30 октября пришел ответ Вильгельма: «Я немедленно обратился к канцлеру, и мы оба тайно, не сообщая об этом никому, составили, согласно твоему желанию, три статьи договора. Пусть будет так, как ты говоришь. Будем вместе. Конечно, союз должен быть чисто оборонительным, направленным исключительно против нападающего или нападающих в Европе, нечто вроде компании взаимного страхования от огня против поджогов».

И вот 11 июля 1905 г. на яхте «Полярная Звезда» у острова Бьёрке Николай II и Вильгельм II подписали союзный договор.

Если бы Бьёркский договор вступил в силу, гарантированно не было бы Первой мировой войны, и вся история человечества пошла бы по другому руслу.

Однако в России правили бал агенты влияния Франции и Англии. На самом верху действовали глубоко законспирированные «братья масоны», ну а в губерниях слюнявые интеллигенты и озабоченные барышни, забыв о развалинах Севастополя, зачитывались «Пышкой» Мопассана.

Однако по возвращении в Санкт-Петербург царь подвергся буквально атаке своих министров, включая премьера Витте, министра иностранных дел Ламздорфа и других. Царь вынужден был просить «кузена Вилли» денонсировать этот договор.

Вторично Николай II хотел договориться с Вильгельмом в ходе встречи в Потсдаме 22 октября 1910 г. Однако сопровождавший царя министр иностранных дел Сазонов отказался подписать договор. В конце концов, в 1911 г. уже в Петербурге был подписан усеченный обрывок договора, касавшийся исключительно строительства железных дорог в Турции и Персии.

Замечу, что и экономических причин войны с Германией тоже не было. Доля Германии в импорте России составляла 50%, Франции — 4,6%, Англии — 13,3%.

До сих пор точно неизвестно, как Россия вступила в войну. В переписке с Вильгельмом Николай II 15 июля 1914 г. (по старому стилю) с горечью пишет: «Предвижу, что очень скоро, уступая производящемуся на меня давлению, я буду вынужден принять крайние меры, которые поведут к войне».

Николая II заставили вступить в мировую войну. Замечу, что в предостережениях у него недостатка не было.

Еще в феврале 1914 г. видный государственный деятель, бывший министр внутренних дел Петр Николаевич Дурново передал Николаю II обширный доклад. Дурново писал, что чисто оборонительный франко-русский союз был полезен: «Франция союзом с Россией обеспечивалась от нападения Германии, эта последняя — испытанным миролюбием и дружбою России от стремлений к реваншу со стороны Франции, Россия необходимостью для Германии поддерживать с нею добрососедские отношения - от чрезмерных происков Австро-Венгрии на Балканах».

П.Н.Дурово

Это равновесие было нарушено англо-русским сближением. Австрии было бы легко осуществить свои балканские планы во время японской войны и революции 1905 г., но тогда Россия “еще не связала своей судьбы с Англией”, и Австро-Венгрия вынуждена была упустить момент. Наоборот, с англо-русского соглашения 1907 г. начались осложнения для России.

П.Н. Дурново указывал, что даже победа над Германией не дала бы России ничего ценного: “Познань? Восточная Пруссия? Но зачем нам эти области, густо населенные поляками, когда и с русскими поляками нам не так легко управиться?..” Галиция? Это рассадник опасного “малоросского сепаратизма”. А “заключение с Германией выгодного торгового договора вовсе не требует предварительного разгрома Германии”. Наоборот, в случае такового разгрома, “мы потеряли бы ценный рынок”. К тому же Россия попала бы в “финансовую кабалу” к своим кредиторам-союзникам. Германии также война не нужна; она сама могла бы отторгнуть от России только малоценные для нее, густо населенные области: Польшу и Остзейский край.

“Главная тяжесть войны выпадет на нашу долю. Роль тарана, пробивающего толщу немецкой обороны, достанется нам… Война эта чревата для нас огромными трудностями и не может оказаться триумфальным шествием в Берлин. Неизбежны и военные неудачи — будем надеяться, частичные — неизбежными окажутся и те или другие недочеты в нашем снабжении… При исключительной нервности нашего общества, этим обстоятельствам будет придано преувеличенное значение… Начнется с того, что все неудачи будут приписываться правительству. В законодательных учреждениях начнется яростная кампания против него… В стране начнутся революционные выступления… Армия, лишившаяся наиболее надежного кадрового состава, охваченная в большей части стихийно общим крестьянским стремлением к земле, окажется слишком деморализованной, чтобы послужить оплотом законности и порядка. Законодательные учреждения и лишенные авторитета в глазах населения оппозиционно-интеллигентские партии будут не в силах сдержать расходившиеся народные волны, ими же поднятые, и Россия будет ввергнута в беспросветную анархию, исход которой не поддается даже предвидению”»[1].

Царя предостерегал и пугал революцией великий князь Николай Михайлович. Против войны была царица. Категорически против войны выступал и Григорий Распутин. Случайно или нет, но «старец» накануне войны был тяжело ранен психопаткой в Тобольске и не мог эффективно влиять на царя.

Итак, вопрос снят. У России не было никакой необходимости ввязываться в войну. Ее участие стало возможным исключительно благодаря действиям сил мировой закулисы.

Александр Широкорад, публицист, военный историк, писатель

Фото c сайтов: www.proshkolu.ru, www. flot.com, starosti.ru, www.nnm.ru

(Продолжение следует)

[1] Ольденберг С. Царствование Императора Николая II. Белград: Издание Общества Распространения Русской Национальной и Патриотической литературы, 1939. Т. II. С. 131-132.