Арсений Тарковский. Осколок века Серебряного
25 июня литературный мир отмечает 110-летие со дня рождения выдающегося русского поэта и переводчика Арсения Александровича Тарковского.
Первый сборник его стихов «Перед снегом» вышел в свет в 1962 году, когда поэту исполнилось уже 55 лет. В то время, как миллионы поклонников зачитывались его переводами мировой классики, собственное творчество Арсения Тарковского никак не вписывалось в рамки литературы «социалистического реализма». Он жил на рубеже Серебряного века, был знаком с Блоком, Мандельштамом, Цветаевой, но как поэт формировался со второй половины 20-х годов – в «самый двусмысленный и фальшивый из советских периодов», и его музе изначально были чужды и авангардизм, и социальный заказ, и наигранно бодрая пролетарская риторика.
Ахматова прямо называла Тарковского «поздним» поэтом – из тех, кто, дожив до седин, не смог выпустить свои книги. Она говорила, что в другое время у него была бы своя школа.
Но сам Тарковский не слишком переживал по этому поводу, стараясь разглядеть в своей непростой, полной невзгод и лишений судьбе, светлую сторону, отмечая позже в мемуарах, что лучше всего ему работалось как раз в самых трудных ситуациях.
Страдания стали для его поэзии той самой благодатной средой, где у строф оттачивалась филигранность и возвышенность, а у текстов рождался философский, почти библейский смысл и иносказания.
Поэт и его семья
Наверное, Арсений Тарковский поэтом не мог не стать по определению. В его семье преклонялись перед литературой и театром, на досуге вся родня занималась мелким сочинительством «в стол», в обычае было писать нежные дружеские письма друг другу, а что касается отца, Александра Карловича, то тот занимался журналистикой вполне профессионально. Владея семью иностранными языками, в том числе древнегреческим, латынью, «грешил» даже собственными переводами стихов Данте, прозы Гюго.
В Елисаветграде, уездном городе Херсонской губернии, где в начале XX века проживали Тарковские, Александр Карлович был хорошо известен. Мало того, что был не чужд искусству, являясь родственником одного из корифеев украинского национального театра Карпенко-Карого (настоящее имя - Иван Карпович Тобилевич), так ещё и находился под гласным надзором полиции за организацию в молодости народовольческого кружка. Впрочем, к моменту рождения сына Арсения Тарковский-отец вполне благонадежно служил себе в банке…
Ореол значительности личности Александра Карловича придавали туманные обстоятельства его происхождения. Одни фамильные легенды утверждали, что род свой он ведет от польской шляхты, из других следовало, что Тарковские – прямые потомки шамхалов, владевших в древнем Дагестане княжеским имением Тарки.
Первая жена Александра Карловича умерла молодой, оставив ему малолетнюю дочку. Арсений был вторым ребенком во втором браке Тарковского-старшего - с учительницей Марией Даниловной Рачковской, румынкой по национальности, которой он делал предложение целых 14 раз! Ещё из ближайших родственников у будущего поэта был старший брат, принимавший активное участие в революционном движении на стороне анархистов. В мае 1919 года, в разгар гражданской войны, он погиб в бою против банды атамана Григорьева. Ему было всего 15 с половиной лет.
Маленьким мальчиком вместе с отцом и братом Асик Тарковский посещал поэтические вечера столичных знаменитостей – Северянина, Бальмонта, Сологуба. К Федору Сологубу он будет питать особый пиетет, уже будучи состоявшимся литератором.
Тогда же, в 1913 году, родители подарили сыну томик стихов Лермонтова. Возникает резонный вопрос: когда - при таком-то воспитании - Арсений Тарковский впервые взялся за перо? На это он совершенно точно отвечает сам: «С горшка…».
Поэт и его революция
Белые, красные, зеленые, анархисты… Разброд и шатание в обществе, поминутная смена власти, но, главное, тяжелые личные потери, порожденные жестокой братоубийственной войной.
Когда она стихла, легче не стало, наоборот, для Арсения Тарковского испытания только начались. В 1921 году его, почти мальчишку, арестовывают за неосторожный акростих – плод коллективного творчества таких же, как он, юных поэтов - первые буквы которого складывались в крайне нелестное высказывание о Ленине.
По дороге в тюрьму Арсению удалось сбежать.
А дальше он, избалованный любовью родителей, быстро познал прозу жизни: скитался по Крыму и Украине, узнал, что такое настоящий голод. Перепробовал множество профессий, пока в 1923 году судьба не привела его в Москву, где в то время жила сестра.
В столице он также поначалу не находил себе места: пытался писать стихи, продавать книги – и то, и другое получалось неважно. И тут он вспомнил слова матери, сказанные ему перед отъездом – «всеми силами пытайся попасть в какой-нибудь вуз». Для Арсения это стало своеобразным наказом от единственной оставшейся в живых родительницы, ведь в 1924 году отец Тарковского скоропостижно скончался от кровоизлияния в мозг.
В 1925 году Арсения зачисляют на первый курс Высших государственных литературных курсов Московского управления профтехобразования, созданных на руинах недавно закрывшегося Брюсовского литературно-художественного института. Четыре года «брюсовских курсов» станут для Тарковского временем осмысления того, чем вообще для него является поэзия. Вечное противоборство «яви» и «речи», мучительный труд, при котором так важно не изменить самому себе.
Поэт и его женщины
Учеба в Москве ознаменовала для Тарковского ещё и перемену в личной жизни. До неприличия красивому Арсению сокурсницы сразу присвоили звание князя, даже не подозревая о версии его происхождения. Высокий, стройный, с вечной загадочной полуулыбкой на тонких губах, Арсюша, как именовали его приятельницы, вид имел действительно царственный. Особенно выделялись его черные крылья бровей на очень белом лбу…
Всё изменилось, когда на курсах появилась Маруся Вишнякова. Она была полной противоположностью Тарковского – сероглазая, с мягкими чертами лица, с пшеничной косой, сдержанная, негромкая голосом. В 1928 году они поженились – браку сопротивлялись обе матери молодых, считая его преждевременным. Для Марии Ивановны этот союз во многом действительно был жертвенным, не принесшим ей женского счастья. Когда спустя девять лет Тарковский ушел от Вишняковой, даже невзирая на то, что в семье оставались малолетние дети, она продолжала печься о нем, призывая в письмах «милого Асиньку» ни о чем не беспокоиться.
Второй женой Тарковского стала красавица Антонина Бохонова, буквально спасшая ему жизнь во время Великой Отечественной войны, когда он, раненый, погибал в полевом госпитале на территории Беларуси.
В войну Арсений Александрович мог покойно остаться в тылу: он имел бронь, да и по медицинским параметрам к воинской службе не годился. Но лишь только он перевез семью в эвакуацию в Чистополь, сразу добился отправки на фронт. Поначалу работал во фронтовой газете, а потом принимал непосредственное участие в боевых действиях, поскольку на передовую для сбора информации военному корреспонденту приходилось ходить или ездить через день. В декабре 1943 года под городом Городок Витебской области Тарковский был ранен разрывной пулей в ногу. У него развилась газовая гангрена.
Тогда, задействовав все свои связи, Антонина Александровна получила пропуск в прифронтовую зону и привезла Тарковского, которому к тому времени сделали пять неудачных операций, в Москву. И только там, после очередного хирургического вмешательства столичных светил медицины, гангрену наконец удалось остановить.
Но и от Бохоновой, терзаясь чувством вины, не оформляя сразу официального развода, Тарковский в возрасте 47 лет ушел к другой. Антонина очень страдала… И тогда близкой подругой ей стала первая жена поэта Мария Ивановна. Она ухаживала за ней, когда Бохонова тяжело заболела. Хоронила ее тоже она.
Третья жена Арсения Александровича, Татьяна Алексеевна Озерская, по советским меркам, являлась весьма успешным и состоятельным человеком. В качестве переводчика с английского она работала над произведениями известных писателей – Драйзера, О. Генри, Сабатини, Хейли… Её переводы печатались в журнале «Иностранная литература», а роман «Унесенные ветром» в переводе Озерской имел огромный успех. Короче говоря, в профессиональном плане она была ему ровня.
Между тем, у Тарковского есть ряд стихов, глубоких и лиричных, которые посвящены любимой, но умершей женщине. В некоторых из них упоминалось имя – Мария. Так звали первую жену, родившую ему дочь Марину и сына Андрея. Но это все-таки не она. Прекрасной Дамой поэта стала Мария Фальц, жившая по соседству с Тарковскими в Елисаветграде. Будучи старше Арсения на девять лет, она мудро отвергла его ухаживания. А, может, знала, что тяжело больна… В последний раз они виделись в 1928 году, когда поэт приезжал к матери. В 1932-ом Фальц умерла от туберкулеза - судя по всему, без наследников. Так что имя этой женщины и все, что с ней связано, продолжает оставаться загадкой.
Поэт и его дети
В автобиографических записках Арсения Тарковского можно прочесть такую фразу: «Детей надо очень баловать. Я думаю, это главное. У детей должно быть золотое детство. У меня оно было…». Однако друзья Тарковского, любя его как человека и отдавая ему дань как поэту, неизменно упрекали его в равнодушии к собственным детям. К примеру, Арсик мог позволить себе обзаводиться редкими книгами и пластинками, в то время как его дочь и сын испытывали нужду в самом необходимом.
Мать была вынуждена работать на трех работах, чтобы их прокормить. При этом она никогда не отзывалась о бывшем муже плохо и всячески содействовала его встречам с детьми. Это объясняло огромное влияние на Андрея и Марину обоих родителей, а не только Марии Ивановны, которую они боготворили. Андрей подражал отцу во всем. Он был для него образцом человека, мужчины и творческой личности. И неизвестно ещё, сложись у его родителей благополучная и безмятежная супружеская жизнь, стал бы он тем, кем стал, - знаменитым на весь мир кинорежиссером. Тем не менее, осознавая перед сыном свою вину, поэт как-то написал ему: «Не будь листком на ветру. Не бросайся в страсть, как в глубокий колодец».
Страшным ударом для Арсения Тарковского стали известия вначале об эмиграции Андрея, а затем и о его преждевременной кончине в декабре 1986 года в Париже. Смерть сына очень подкосила отца. В ноябре 1988 года он попал в больницу. А 27 мая 1989 года поэта не стало.
Полина Русак