Художник и астроном, пацифист и литератор, умерший в нищете и лишь спустя многие десятилетия снискавший славу гения (часть 1).

Его считали чудаком, но любили дети, он получил хорошее образование и мог прожить спокойную размеренную жизнь, но вместо этого до конца своих дней скитался по родной Дисненщине. Язеп Дроздович, не признанный при жизни и открытый только в 80-х годах ХХ века, сейчас считается одной из ключевых фигур в белорусской культуре. Не только художник, а гораздо больше: писатель, педагог, археолог и даже астроном. Человек, которого и на родине, и даже в других странах называют не иначе как «маленьким Да Винчи».

«Учись и познай космос»

Этого гения Беларуси подарил ничем не примечательный хутор Пуньки в Глубокском районе Витебской области. Сейчас искать его на карте бесполезно – это почти забытые места. На месте самого хутора теперь опушка, а место рождения Язепа Дроздовича понемногу отвоевывает себе лес. В архивах Минского дворянского собрания сохранились записи о присвоении Дроздовичам дворянского титула, но к 1888 году, когда в семье Нарциза и Юзефы появился не то шестой, не то девятый ребенок (точных данных на этот счет не сохранилось), они считались нищими шляхтичами. Художник потом напишет про себя, что родился он «среди боров и верасов в семье бедных безземельных арендаторов».

В те годы у обнищавшего дворянства, да и у крестьян, был только один способ пусть не выбраться из бедности, но хотя бы скрасить тяжелый быт: они арендовали земли у более богатых односельчан, возделывали их в течение трех лет, собирали урожай, платили хозяину, а излишки продавали.

Нарциз Дроздович умер рано, когда самому младшему, Язепу, было лишь два года. Юзефа, недолго думая, собрала вещи и отправилась скитаться с детьми по Дисненщине, все так же арендуя время от времени земли помещиков, но часто переезжая. Сейчас считается, что именно это позволило будущему художнику повидать практически все красоты родного края и вызвало в нем страстное желание запечатлеть увиденное на холсте.

За этим кладбищем находится бывший застенок Пуньки. опознать его, правда, уже почти невозможно: земли хутора практически отвоевал лес

Несмотря на тяжелые времена, Юзефа Дроздович пыталась привить детям чувство прекрасного, заставляла их хорошо знать грамоту, учила с ними белорусские сказки и легенды, а в Язепе сумела рассмотреть склонности к искусству, и в 1906 году он оказался в Виленской школе рисования, где его учителем стал известный в те годы профессор искусств Иван Трутнев.

Как раз с того времени молодой Язеп практически навсегда примерил на себя образ скитальца. В течение двух лет обучения он так ни разу и не появился дома – и проявил тем самым высшее благородство. Даже скучая по матери, он не навещал ее, зная, что Юзефе просто нечем будет кормить лишний рот, пусть и на протяжении короткого времени. Вместо этого Язеп много времени проводил в путешествиях (часто пеших) со своим наставником, привившим ему любовь к археологии, да в Виленской библиотеке, которая сыграла удивительную роль в судьбе подростка: потолок этого места был отделан, по моде того времени, картами звездного неба и рисунками планет Солнечной системы. Так Язеп Дроздович обрел вторую свою страсть: астрономию.

Навещая родные места после окончания школы, Язеп рассказывал матери о далеких, манящих его неизведанных мирах. Юзефа смеялась и говорила: «Учись тогда и познай космос». Об этом наставлении Дроздович вспомнит спустя два десятилетия и посвятит родителям первую книгу об астрономии.

Красоты Дисненщины с самого раннего детства вдохновляли Язепа

Писатель и пацифист

Окончив школу, Язеп какое-то время ищет себя. Сотрудничает с редакцией белорусской газеты «Наша Нива», а потом много занимается книжной графикой. Спрос на молодого художника понемногу растет: сначала он оформляет «Белорусский календарь на 1910 год», затем сотрудничает с известной поэтессой Констанцией Буйло, для которой выполняет рисунки к книге ее стихов «Курганная кветка» по рекомендации самого Янки Купалы.

Примерно тогда же он наконец заканчивает и публикует собственные книги: «Вялiкая шышка, або Варьят без варьятства» (начатую еще в годы учебы и рассказывающую о быте учащихся художников и других друзьях Язепа) и повесть «Гарадольская пуща». Первая книга получает хорошие отзывы, рецензию пишет Владимир Самойло–Сулима, известный критик, знакомый с Блоком и Купалой. Так Дроздович стал еще и литератором, хотя теперь об этой его ипостаси отзываются скорее скептически. Виной тому - хороший друг художника Максим Танк – известный поэт и переводчик, который спустя много лет откажется публиковать поэму Язепа «Трызна жыцця», навсегда отбив у того желание заниматься большой литературой.

Размеренное течение жизни прервал призыв в армию. Дроздович уезжает служить в Саратов, учится на фельдшера и в этом статусе встречает Первую Мировую. Война поднимает в художнике волну отвращения настолько сильную, что Язеп всеми силами пытается как можно скорее вернуться домой: «И придут времена, когда большая часть жителей нашей планеты откажется от участия в войнах. Откажутся от этого искусственно узаконенного сильными мира сего через власть свою над людьми деяния, толкающего миллионы людей на убийства. И всю технику, и достижения наук ни на проливание крови, а на обратное. На поддержку жизни, чтобы она была здоровой, высококультурной, разумной и красивой».

Помогает, пусть и тяжелый, но случай: в разгар военных действий Язеп заболевает тифом. После семи лет службы его отправляют домой, на Дисненщину, в село Германовичи, где молодой художник уже готовится встретить смерть, но чудом выживает.

Германовичский музей хранит много картин Дроздович, их сюда приносили, в том числе, и местные жители

Голодая без хлеба, просил карандаши и бумагу для гимназистов

Отходя от болезни, Дроздович начинает обустраивать культурную жизнь в Германовичах. Создав крупный кооператив, на деньги дворян и простых жителей он создает библиотеку и любительский театр. Параллельно издает графическую серию «Дисненщина», в которой воплощает образ белорусской природы и замковых комплексов региона. В начале 1919 года Язеп узнает о создании Советской Социалистической Республики Беларусь и, окрыленный надеждами, отправляется в Минск.

Там он начинает работать художником в литературно-издательском отделе Комиссариата просвещения, принимает активное участие в создании первого в Советской Беларуси букваря, бесплатно помогает «Белорусской хатке» и Белорусскому государственному театру. В то же время создает много рисунков Минска, которые практически не изданы, но представляют особую ценность: мало кому удавалось так отразить Свислочь и ее окрестности, как сделал это Дроздович.

В годы жизни в Минске Дроздович зарисовывал пейзажи белорусской столицы

В августе того же года Минск занимает польская армия. Художник остается в городе и идет преподавать в 1-ую Минскую белорусскую гимназию. Этот опыт многое даст Дроздовичу: на протяжении многих лет он активно будет делиться знаниями с детьми. Порой, в особо отдаленных деревнях, он будет единственным учителем, ведущим все предметы для всех классов.

Дроздович часто преподавал в отдаленных уголках Витебщины. Здания школ той поры или не сохранились, или давно перепрофилированы

Тот учебный год дается художнику очень тяжело. Он почти не рисует, живет в чулане, спит на сундуке, укрываясь солдатской шинелью. Денег, которые платят белорусам польские оккупанты, не хватает даже на хлеб. Но даже в этих условиях Дроздович заботится не о себе, а о детях: в архивах сохранилось письмо в аналог министерства образования, в котором он просит приобрести для 100 учеников гимназии рисовальные принадлежности.

После окончания учебного года Дроздович хочет покинуть Минск, но летом 1920-го в столице снова меняется власть, воссоздается Советская Социалистическая Республики Беларусь. Язеп бросается в дело с новыми силами, но в самом начале следующего года приходит известие с Дисненщины: тяжело заболевает 70-летняя мать. Спустя несколько недель после его отъезда Рижский договор навсегда закроет ему дорогу в Минск. Дроздович окончательно оседает в Западной Беларуси.

Вениамин Лыков, фото Вадима Шерстеникина

(окончание следует)