Правовой портал Программы Проекты Информация о закупках Видеохроника Аудиоматериалы Фотогалереи Библиотека союзного государства Конкурсы Викторины и тесты Интернет-приемная Вопрос-ответ Противодействие коррупции Архив Контакты
Наверх

13.02.2018

Типография Кутеинского Оршанского монастыря: как это было

Четыре века назад началась история создания кириллической типографии на базе православного монастыря в Кутейно, что под Оршей. В неимоверно тяжелых условиях белорусским энтузиастам-просветителям удалось наладить «словолитие» - так поэтично именовали наши общие предки производство печатных форм. Строчки текста отливались в то время целиком, что было для тогдашней эпохи значительным прогрессом по сравнению с вырезанием букв из дерева.

ШКОЛЬНЫЕ ДРУЗЬЯ И ДРУКАРСКОЕ РЕМЕСЛО

В те далекие годы (начало XVII века) православный люд Беларуси был под впечатлением от недавно случившейся драмы: тысячи верующих никак не могли прийти в себя после того, что произошло в Бресте в 1596 году. Тогда церковные иерархи заключили печально известную Брестскую унию, которая «буквой и духом» подчинила многие белорусские православные приходы и монастыри, епархии и священнослужителей римо-католическому папскому престолу. Православные пастыри, как, впрочем, и сонмища простых верующих, стали всячески притесняться. Они, как правило, лишались возможности совершать и посещать привычные и понятные для них богослужения, их чуть не силой заталкивали в католические и униатские храмы. Доходило до того, что новые церковные власти отказывали белорусам в отпевании и похоронах своих близких по православному обряду.

Поэтому… Лишь дерзновенным, бесстрашным и преданным своей Родине уроженцам Белой Руси был по плечу столь неслыханный в ту эпоху подвиг, как издание книг на церковнославянском языке – для того, чтобы в белорусских домах были Евангелия и молитвословы, изданные не на латинице, а понятным шрифтом, в привычном начертании. Это было смелым и, по мнению скептиков, безнадежным начинанием, если учесть враждебное отношение польских властей ко всему исконно белорусскому. Но в каждую эпоху обязательно найдутся выдающиеся личности, которые найдут в себе силы для добрых свершений.

Зачинателями великих дел просвещения на землях восточной Беларуси стали в начале XVII столетия выходцы из Могилева – иеромонах Иоиль (Труцевич) и ректор Могилевской православной школы при Богоявленском братстве, педагог и один из первых белорусских издателей Спиридон Соболь. В детстве и отрочестве эти два сына белорусского народа учились здесь же, в Могилеве, в одной церковно-приходской школе. Будущий монах-просветитель и мальчик из богатой, интеллигентной семьи крепко дружили и, что называется, в прямом смысле были однокашниками – ведь в то время на братской трапезе принято было есть из общего котла.

Задуманное школьными товарищами дело – кириллическая белорусская типография – сильно осложнялось той напряженной обстановкой, что возникла на востоке Беларуси. Дело в том, что близость православного Московского Царства делала здешних жителей куда смелее в отстаивании вековых народных обычаев. Тут, на Могилевщине, люди открыто проявляли недовольство польской властью, не желали мириться с чуждыми уму и сердцу новыми порядками. Порой это приводило к столкновениям между православными и униатами.

Осенью 1618 года, четыреста лет назад, отец печатника Спиридона Соболя, бургомистр Могилева Богдан (в крещении Мирон) Соболь поднял жителей для массового протеста против прибытия в город униатской делегации – а явились они сюда, чтобы принять бразды правления над местными храмами. Делегацию униатов выгнали вон – не причинив, кстати, никакого вреда. Но король Сигизмунд III, не особо вникая в ситуацию, разгневался на могилевчан, занял сторону обиженных униатских священнослужителей. Расправа с бунтарями была крайне жестокой: двадцать зачинщиков протеста - казнены, многие брошены в казематы (был репрессирован и отец Спиридона Соболя). Город оказался фактически разграбленным: огромный штраф, лишение торговых привилегий… Но главное – в наказание за дерзость жителей все православные церкви и монастыри Могилевской земли, вместе с их имуществом, перешли к новой униатской администрации. С детства знакомые людям богослужения были повсеместно прекращены. Православные молились дома или в поле, за городом. Да и то – втайне.

По сложившейся в то время традиции, школы, научные центры и другие просветительские учреждения могли успешно существовать только при монастырях – под финансовым и духовным покровительством Церкви. И когда иеромонах Иоиль (Труцевич) вместе со Спиридоном Соболем замышляли церковнославянскую кириллическую типографию, они понимали, что сначала нужно добиться от властей открытия какого-либо из прежних или – возведения нового православного монастыря. Как это сделать?

После недавних репрессий со стороны Варшавы даже говорить о строительстве близ Могилева православной обители было, мягко говоря, бессмысленно. Попросту - даже опасно. Однако нашлись такие люди среди местных богачей, кто не побоялся выделить под будущий мужской монастырь крупные суммы. Не обошлось и без подношений униатским чиновникам, в результате которых они стали чуть благосклоннее к православному Богоявленскому братству Могилева, одним из руководителей которого стал Серафим Соболь. В мае 1620 года это братство получило благословение Иерусалимского патриарха Феофана III на строительство мужского монастыря неподалеку от Могилева, возле города Орши, на берегу Днепра. Осталось преодолеть сопротивление польских властей.

И тогда богатые члены братства – Богдан Стеткевич и его жена, княгиня Елена Соломорецкая - выкупили имение Кутейно и село Поддубцы, что раскинулись за чертой Орши. Строительство возглавил иеромонах Иоиль (Труцевич), возведенный впоследствии в сан игумена этой обители, которая получила свое имя по названию местной речушки Кутеинки. Главный собор освятили в честь Богоявления – как и церковь Могилевского православного братства. Так возникло новое монашеское «общежитие»: Кутеинский Оршанский Богоявленский монастырь. С самого первого дня основания этой прославленной в истории Беларуси обители отец Иоиль (Труцевич) и его друг Серафим Соболь мечтали об организации в ее стенах масштабного книгопечатания – «друкарской справы», как говорили и по сей день говорят в этих краях.

И двум деятельным личностям удалось осуществить задуманное грандиозное дело.

«СЛОВОЛИТЦЫ» ИЗ КУТЕЙНО

Не все, конечно, решается одним лишь талантом, но и без него – никуда. До чего же одаренным и трудолюбивым был Спиридон Соболь! Он знал греческий и латинский языки, изучил досконально тогдашнюю технологию книгопечатания. Ну, а поскольку предполагалось издавать церковные книги, то и всеми подобающими богословскими знаниями овладел белорус. После Могилевской школы Богоявленского братства учился в Киевской духовной академии, где, как сообщают историки, успел прославиться как оратор-богослов. Там же, в Киеве, Спиридон Миронович стал монахом (или, может, еще раньше, в Могилевском Богоявленском братстве – на эту тему у биографов нет единого мнения; некоторые даже считают, что он принял постриг только на склоне лет, в начале 1640-х).

А вот первую свою книгу, уверены исследователи, Соболь напечатал все-таки в Могилеве - еще до восстания жителей против церковной унии, в 1616 году. Потом, после чудовищного разорения Могилева поляками, пришлось Спиридону уехать снова в Киев, где он смог продолжить занятия любимым делом – друкарством. Его труды и знания были оценены по достоинству, и Соболь в 20-е годы XVII cтолетия открыл здесь собственную типографию. Известно, что в знак признания заслуг Спиридона Мироновича ему передана была печатная доска, которую вырезал первопечатник Иван Федоров, оттиснул с ее помощью первую на Руси книгу – «Апостол».

Немало книг издал в своей киевской типографии печатник Соболь, однако вскорости было объявлено, что отныне монополия на производство книжной продукции будет принадлежать исключительно Киево-Печерской лавре. И Спиридон Миронович решил вернуться на родину: принял приглашение того самого Богдана Стеткевича, выделившего денежные средства на Оршанский Кутеинский монастырь (к тому времени обитель уже была объявлена лаврой, то есть – не только местом молитвы, но и центром духовного просвещения). Здесь, в Кутеинской лавре, своего школьного друга радушно встретил игумен Иоиль (Труцевич).

Спиридону Мироновичу удалось привезти в Кутейно важную часть оборудования из своей частной киевской типографии, поэтому работа на родине наладилась очень быстро. Соболь нашел полное взаимопонимание с монастырским (отец Иоиль) и светским (Богдан Стеткевич) руководством нового просветительского центра. И, помимо богослужебных книг, типография Кутеинского монастыря начала печатать учебники для самых маленьких. Игумен Иоиль, друкарь Соболь и помещик Стеткевич думали в первую очередь о грядущих поколениях земляков, о сохранении для них во всей природной красоте исконного белорусского языка.

Так, вслед за книгами церковного содержания – «Часослов», «Молитвослов», а также духовно-просветительских – «Брашно духовное», «Лимонарь», посвященных жизни православных подвижников, появился «Букварь». Кстати, слово это - букварь, по некоторым данным, придумано лично Спиридоном Мироновичем. На обложке первого учебного пособия для белорусских мальчиков и девочек Соболь напечатал: «Букварь сиречь, начало учения детем, начинающим чтению извыкати». Вышла книжка очень быстро – в том же 1630 году, когда Соболь со своей киевской типографией перебрался под крышу Кутеинского Богоявленского монастыря.  

А еще «измыслил» остроумный друкарь такое понятие, как «азбука» - слово это впервые появилось в «Букваре», в его начальном разделе – мол, приступаем к осмыслению букв: аз, буки… Раздел так и назван – «Азбука». И прижилось емкое словцо, принял его народ.

Спиридон Соболь понимал, что дети лучше усваивают знания с помощью наглядных картинок, и потому не поленился и не поскупился снабдить «Букварь» пышными и витиеватыми иллюстрациями. Изысканные цветные гравюры выполнялись специально обученными кутеинскими резчиками, а духовные тексты, помещенные в «Букварь», сопровождались «говорящими» рисунками. А еще – начальными сведениями об искусстве стихосложения, ибо Спиридон Миронович полагал, что нельзя быть образованным человеком без понимания поэтики и поэзии.

Удивительное, чудесное получилось издание! Недаром в Орше установлен мраморный памятник соболевскому «Букварю», где высечена первая страница великой книги.

ДОРОГА ВЕЛА НА ВАЛДАЙ

Много книг духовного и педагогического направлений выпустила Кутеинская типография при Богоявленском Оршанском монастыре. Но, увы, лишь два десятка лет благоденствовали пионеры «друкарской справы» у себя на родине. К началу 50-х годов XVII века этот край снова постигло бедствие: гражданская смута. Не обошлось и без внешних набегов, опустошительных для Могилевщины.

Надо сказать, за время работы Кутеинской типографии ее «директор» Спиридон Соболь обзавелся знакомствами в Москве. Он, по стопам великого белоруса Симеона Полоцкого, посетил Русь в 1639 году. Но поначалу не заладилось у Спиридона Мироновича партнерство с московитами: подобно своему великому предшественнику Франциску Скорине, Соболь был выпровожен из пределов Московского царства с таким вот резюме: «Государь указал того могилевца Спиридона Соболя… отпустить назад в Литву, а в Москву его отпущать не велел, чтоб в его ученье и в книгах смуты не было».

Но приближались и на Руси времена просвещения, связанные, в первую очередь, с деятельностью нового, прогрессивного патриарха Никона, ставшего предстоятелем Русской Православной Церкви в 1652 году. Вскорости по восшествии на первосвятителький трон затеял Никон основать на Валдае Иверский монастырь. Помимо чисто хозяйственных, встал перед патриархом-реформатором и такой вопрос - где взять братию крепкую духом, деятельную? По примеру опытных пчеловодов, Никон решил «пересадить» в новый монастырский «улей» уже готовый «рой» монахов, словно пчел. Откуда? Из Кутеинского Оршанского Богоявленского монастыря. Кто подсказал патриарху эту мысль – доподлинно неизвестно, однако братия Кутеинской обители охотно согласилась переселиться на Валдай в связи с очень тревожной обстановкой в восточной Беларуси.

Скорее всего, Никон в своих размышлениях про обустройство Иверского Валдайского монастыря не забывал и о развернутой им на Руси просветительской деятельности. Нужны были новые книги, причем – в количествах, превышающих прежние. И, разумеется, распорядился Никон о том, чтобы в целости и сохранности перевезти на Валдай типографию Кутеинского Оршанского Богоявленского монастыря. Что и было сделано со всевозможными треволнениями и даже злоключениями, однако в конце концов – все устроилось.

Большая беда постигла кутеинских монахов при переезде братии от Орши до Валдая: в пути занемог и скончался их отец-основатель, игумен-строитель Иоиль (Труцевич). Как писал впоследствии один из старых знакомых игумена, настоятель «умер от кручины по родине». Что ж, вполне возможно, ибо то рвение и усердие, которые проявлял в течение всей своей жизни отец Иоиль, было всецело направлено на процветание родного края, на сохранение и развитие его культуры, письменности, православных традиций. Тяжко было ему на старости лет ехать на чужбину, хотя и была русская земля - православной, близкой по духу…

Известная истина: человек умирает не от старости или болезней, а тогда, когда исчерпано его жизненное задание. Это в полной мере относится и к игумену Иоилю, скончавшемуся зимой 1655 года после того, как дело его жизни перенесено было на российскую почву; справедливо это высказывание и для сподвижника игумена-просветителя, его школьного друга Спиридона Соболя, белорусского печатника, ушедшего в мир иной десятью годами раньше.

А типография Кутеинского Оршанского монастыря еще долгие годы печатала книги по заказу патриарха Никона – фактически выполняла она госзаказ, оставаясь при этом первой и единственной на Руси провинциальной типографией (расположенной не в Москве). И вскоре после того, как был низложен святейший патриарх Никон, белорусскую типографию перевели в Москву, на Печатный двор.

Александр Аннин