Для белорусов это означало не только воссоединение страны, но и освобождение от насильственной полонизации, которой они подвергались, начиная с начала 20-х годов, освобождение от жесточайшей политики Варшавы, которая ограничивала их права на образование, на участие в политической жизни. Давление шло и в религиозной сфере. Православные храмы в Западной Белоруссии закрывались в массовом порядке, сябров склоняли к переходу в католицизм, угрожая насильственным переселением и запрещая православным приобретать землю.

Поэтому, когда утром 17 сентября польского посла в Москве Вацлава Гжибовского срочно вызвали в Наркомат иностранных дел СССР и зачитали ему ноту, в ней говорилось о том, что «советское правительство не может также безразлично относиться к тому, чтобы единокровные украинцы и белорусы, проживающие на территории Польши, брошенные на произвол судьбы, остались беззащитными.

Ввиду такой обстановки советское правительство отдало распоряжение Главному командованию Красной армии дать приказ войскам перейти границу и взять под свою защиту жизнь и имущество населения Западной Украины и Западной Белоруссии».

А вот польские исследователи практически однозначно трактуют эту операцию, как агрессию СССР против Польши и как раздел страны между нацистской Германией и коммунистическим Советским Союзом в результате «преступного» пакта Молотова-Риббентропа. Но, мягко говоря, это не так. Польские власти сами были далеко не мирными овечками, скорее, гиенами, которые пытались урвать кусок у своих соседей с помощью немцев, с которыми у них был союз. Например, за год до этого «оттяпала» у Чехословакии Тешинскую область. Были планы дотянуться своими руками и до пограничных областей СССР. Но в какой-то момент из хищника из своей стаи Польша превратилась для Гитлера в добычу.

По словам политолога Петра Петровского, в рамках белорусского иновещания на Польшу дается своя интерпретация тех политических событий. Например, что 17 сентября 1939 года большое число поляков приветствовало приход РККА на Западную Украину и Белоруссию и поддержало их дальнейшее присоединение к СССР:

- Есть даже такое понятие, как львовский коллаборационизм. Это были те люди, которые сидели в польских концлагерях. Это для нас Брестская крепость – бастион борьбы с фашизмом, а для поляков – тюрьма для политических заключенных в 20-30-е годы.

План нападения на Варшаву руководством Третьего рейха был подготовлен задолго до подписания советско-германского договора от 23 августа 1939‑го. И осуществлен 1 сентября.

К 14 сентября гитлеровские войска уже находились на территории Западной Белоруссии и Украины – ими был взят Брест, окружен Львов. Никакого приказа остановить продвижение на восток у вермахта не было. Уже 21 сентября германские армии могли выйти к государственной границе с СССР.

У советского руководства оставалось два варианта действий: либо германские войска выходят на прежнюю советско-польскую границу, либо их удаётся остановить на значительном от неё удалении.

Тем более, что польское правительство свою страну уже бросило: как раз в ночь на 17 сентября оно бежало в Румынию.

Части Красной армии вступили в Западную Белоруссию и Западную Украину на рассвете 17 сентября 1939 года. Советским войскам запрещалось обстреливать и подвергать бомбардировке населенные пункты и вести боевые действия против польских войск, если они не оказывают сопротивления. Красноармейцы действовали не как завоеватели, а как освободители украинского и белорусского народов.

Операция проводилась силами Белорусского (БВО) и Киевского (КВО) военных округов. В свою очередь, они были разделены на группы. Так, в состав наступающих войск БВО (командующий – командарм 2-го ранга Михаил Ковалев) вошли Полоцкая (комкор Василий Кузнецов), Минская (комдив Никифор Медведев), Дзержинская (комкор Иван Болдин) и Слуцкая (комдив Василий Чуйков) группы. 19 сентября их дополнили подразделения второго эшелона. Кроме того, в Польшу были направлены пограничники БССР. В общей сложности поход осуществляли почти 380 тыс. человек личного состава БВО.

Уже в первый день проведения операции, 17 сентября, Красная армия вошла в Барановичи, 22 сентября - в Гродно, Белосток и Брест, 24 сентября - в Сувалки. Практически повсеместно РККА вышла на так называемую «линию Керзона», которую в 1919 году на Парижской мирной конференции Верховный совет Антанты предложил считать восточной границей Польши, и которую вскоре Варшава отказалась соблюдать.

Запад польский поход Красной армии воспринял, как нечто, само собой разумеющееся. 27 сентября 1939 года бывший британский премьер Дэвид Ллойд-Джордж в письме польскому дипломатическому посланнику в Лондоне Эдварду Рачинскому заявил, что действия СССР нельзя сравнивать с действиями нацистской Германии, так как «русские войска заняли территорию, которая не была польской и которая была силой занята поляками после Первой мировой войны». Похожую позицию занял и Уинстон Черчилль( на тот момент Первый лорд Адмиралтейства), который вскоре займет пост премьер-министра Великобритании. 1 октября 1939 года он заявил, что России необходимо было выйти на эту линию, чтобы защитить себя от возможной агрессии со стороны гитлеровской Германии.

В результате Польского похода РККА Советский Союз получил территорию площадью почти 200 000 км2 с населением около 13 млн человек. Раздел был закреплен договором о дружбе и границах между СССР и Германией, подписанным 28 сентября. В тот же день советские войска получили приказ о завершении операции. Безвозвратные потери Красной армии в польской кампании в общей сложности составили по разным оценкам от 737 до 1475 человек.