В ближайшее время в Союзном государстве состоятся два крупных мероприятия: 28 февраля в Москве пройдет заседание Группы высокого уровня Совета Министров Союзного государства, а 15 марта в Санкт-Петербурге - заседание Высшего госсовета. О предстоящих событиях, а также о развитии Союзного государства, его проблемах в интервью корреспонденту БЕЛТА рассказал госсекретарь Союзного государства Григорий Рапота.

- Григорий Алексеевич, начнем с тем, ставших информационными поводами для интервью: что планируется обсуждать на предстоящих заседаниях?

- Это первое после моего назначения госсекретарем заседание Высшего госсовета. Мы к нему тщательно готовимся, потому что намерены подвести определенные итоги деятельности Союзного государства и его места в интеграционных процессах. Надеюсь, что состоится разговор о перспективах и динамике развития Союзного государства. Повестка заседания Высшего госсовета еще формируется, но в нее точно войдут бюджетно-финансовые вопросы, так как они утверждаются на ВГС, а также торгово-экономические, определяющие уровень развития отношений двух стран в этой сфере.

Что касается Группы высокого уровня, то предстоит очень насыщенное заседание, у нас накопился целый ряд текущих проблем. На двух предыдущих заседаниях Группа высокого уровня рассматривала практически все ключевые вопросы взаимодействия между Беларусью и Россией: в экономике, промышленности, культуре, информационной политике и так далее. По итогам встречи министерствам и ведомствам были даны поручения, и Постоянный комитет должен проанализировать, как они выполняются и каковы результаты.

ГВУ планирует рассмотреть баланс топливно-энергетических ресурсов Союзного государства на 2013 год и выполнение такого баланса в 2012 году. Будет обсуждаться финансирование строительства Белорусской атомной электростанции. Там все идет нормально, даже с некоторым опережением графика, но есть чисто технологические вещи, которые нужно проговорить.

В проекте повестки значатся вопросы союзной собственности, сотрудничества в фармацевтической сфере, создания совместных предприятий, разработки союзных программ, вопросы, связанные с обеспечением равных прав белорусов и россиян в сфере образования и так далее. Называю сейчас примерную программу, какие-то вопросы могут быть сняты, какие-то добавлены.

Группа высокого уровня обсудит также повестку Высшего госсовета Союзного государства, который состоится 15 марта.

- Вы упомянули о предстоящем обсуждении перспектив развития Союзного государства. Но после создания Беларусью, Россией и Казахстаном Таможенного союза появились суждения, что Союзное государство свою роль уже сыграло…

- Создание Таможенного союза стало знаковым этапом в развитии интеграционных процессов, к нему шли более 10 лет. Хотя первое соглашение о Таможенном союзе на постсоветском пространстве было подписано между Россией и Беларусью еще в 1995 году, к нему потом присоединился Казахстан, а затем еще два государства. Если брать это за точку отсчета, так вообще прошло свыше 15 лет. И естественно сейчас "тройка" будет развиваться и дальше.

Вопрос о месте Союзного государства - вполне закономерный. Он всегда стоял - и во время создания Таможенного союза, и сейчас: как будет происходить сочетание интеграционных процессов в формате "двойки" и "тройки"? А еще есть СНГ, ЕврАзЭС, ОДКБ, Шанхайская организация сотрудничества, там тоже много и военно-политических, и экономических аспектов.

Анализ состояния дел во всех этих интеграционных объединениях показывает, что по ряду позиций Союзное государство находится в более продвинутом положении. Достаточно напомнить, что между Беларусью и Россией нет границы, нет ни таможенного, ни пограничного контроля. И если в Таможенном союзе таможенные границы ликвидированы и на границе России с Казахстаном, то пограничный контроль отсутствует только в Союзном государстве. Думаю, это самый важный аспект, хотя можно привести много других примеров. В том числе и создание региональной группировки войск в Союзном государстве - то, что находится в сфере интересов ОДКБ. Но и в этом вопросе Союзное государство и ОДКБ друг другу не мешают. Белорусско-российская группировка войск - более продвинутая структура с точки зрения взаимодействия. Для других членов ОДКБ она даже служит неким ориентиром, как дальше можно развиваться.

Решение социально-экономических задач в Союзном государстве может служить ориентиром для Таможенного союза. Как и опыт в реализации программ Союзного государства, который уже начинает использоваться в Таможенном союзе.

То есть Союзное государство выступает в роли пилотного проекта. Так сложилось прежде всего в силу готовности двух государств к более тесной интеграции, нежели в других структурах. Хочется верить, что эта роль Союзного государства сохранится и в будущем. Чем динамичнее будет развиваться Союзное государство, тем дольше оно будет давать возможность использовать свой опыт другим интеграционным структурам.

- В каких направлениях в будущем может проявиться эта пилотная роль Союзного государства? К примеру, в создании общего визового пространства для граждан третьих стран? Идеи об этом уже звучали…

- Два государства уже подали пример, отменив пограничный контроль. Понятно, что это заставляет государственные органы, в том числе правоохранительные и миграционные службы, перестраивать свою работу, более тесно взаимодействовать. Но это уже вопрос профессионализма этих институтов. А для всех граждан Беларуси и России это большое удобство, элемент комфортной среды обитания. Это возможность не чувствовать себя иностранцем на территории другого государства. И таких примеров много. Скажем, вопросы пенсионного обеспечения, вопросы образования, здравоохранения, координация действий в этих сферах. И, кстати, все это внимательно изучается другими интеграционными объединениями.

Что касается унификации подходов к визовым вопросам, то над этим сейчас идет работа. Выльется ли это в единую визу Союзного государства, пока сказать сложно. Но здесь все возможно, потому что уже сделаны достаточно серьезные шаги в данном направлении. Например, миграционная карта единого образца. И в пунктах пересечения границы, в аэропортах есть отдельные проходы только для граждан Союзного государства.

- Вы уже затронули тему равных прав граждан, где действительно многое сделано, тем не менее остаются и нерешенные вопросы. Какие шаги в Союзном государстве планируется сделать дальше по выравниванию прав белорусов и россиян?

- У нас достаточно нерешенных задач в создании единого социального пространства, хотя найдены кардинальные решения по многим вопросам. Но ведь каждое такое "прорывное" решение знаменует следующий этап. Мы договорились о принципах пенсионного обеспечения для людей, которые, скажем, заработали свой стаж в одной стране, потом переехали в другую и уже в ней должны получать свою пенсию. Дальше идет детализация. Возникают, например, вопросы по военнослужащим - у них несколько иная система пенсионного обеспечения. Или в отношении людей, имеющих государственные награды: должны эти льготы переводиться или не должны? Перед нами ставили вопрос ветераны Великой Отечественной войны. Ведь у себя в стране они имеют возможность бесплатного проезда на транспорте, а когда приезжают в другую страну Союзного государства, то уже не могут воспользоваться этой возможностью. Вопрос закономерный. Естественно, финансисты говорят, что проезд на самом деле не бесплатный, он субсидируется из бюджета каждой страны. Значит, возникает проблема перекрестного субсидирования. Она без сомнения сложная, но нужно об этом думать? Нужно.

И речь не только о ветеранах войны. Скажем, в Москве бесплатным проездом пользуются и ветераны труда, пенсионеры.

Но это не значит, что сегодня мы выявили проблему, а завтра подписали соглашение - и все в порядке. Потому что за каждым таким решением стоят финансы, законодательные акты, а в каких-то случаях и Конституции. Так что каждый подобный вопрос требует тщательной проработки.

Или взять сферу образования - поступление в высшие учебные заведения двух государств. Здесь у нас равные условия в правовом отношении уже созданы: все граждане России и Беларуси имеют равные права при поступлении в высшие учебные заведения. А дальше мы сталкиваемся с технологическими вещами. В России есть единый государственный экзамен, а в Беларуси - централизованное тестирование. И необходимо как-то совместить эти два процесса. Есть право, а есть правоприменительная практика, с точки зрения которой вопрос остается неотрегулированным. Хотя и сейчас достаточно много студентов пользуется этим правом: в российских вузах учатся около 20 тыс. белорусов, в Беларуси - около 2 тыс. россиян. К слову, тема гармонизации ЕГЭ и централизованного тестирования, уже предварительно проработанная Постоянным комитетом Союзного государства с министерствами образования Беларуси и России, выносится на предстоящее заседание Группы высокого уровня.

- А что по другим сферам, не относящимся к социальному блоку?

- Если всерьез говорить о построении Союзного государства, то надо упомянуть и проект Конституционного акта, и вопрос единой валюты, который не закрыт. Другое дело, нужно ли это делать сейчас и в той ли форме, которая задумывалась в 1999 году? Взять хотя бы единую валюту: формально мы должны эту задачу решать, поскольку она прописана в Договоре о создании Союзного государства. Но при этом надо идти не от формы, а от жизни. А жизнь демонстрирует два обстоятельства. Первое - взаимные расчеты между Россией и Беларусью по всем товарам, кроме энергоносителей, осуществляются в российских рублях. Поэтому вполне можно говорить о российском рубле как о возможной, подчеркиваю - возможной, форме расчета. Де-факто по большинству позиций так оно и есть. Во-вторых, мы, в том числе и финансисты наших стран, смотрим на опыт Европейского союза, где шла очень серьезная дискуссия о возможности отказа от евро. Сейчас эта дискуссия несколько поутихла и, надеюсь, в Европе все будет стабильно. Потому что нам тоже нужна стабильность в Европе, так как Евросоюз - основной экономический партнер России и Беларуси. Но опыт Евросоюза заставляет задаться вопросом: а есть ли вообще смысл в единой валюте? Потому что такой видимой и острой потребности немедленно переходить на единое платежное средство пока нет. Если бы этого требовала жизнь, нас уже одолели бы и коммерсанты, и экономисты, и финансисты.

Ведь вводить единую валюту нужно не ради того, чтобы просто выполнить пункт Договора о создании Союзного государства.

Думаю, основное направление нашей деятельности будет направлено на создание Единого экономического пространства, на решение той задачи, которая стоит сейчас и перед "тройкой". Причем многие элементы этого Единого экономического пространства в Союзном государстве уже наработаны.

- Тема Конституционного акта Союзного государства ушла с повестки дня?

- Нет, не ушла. В Договоре о создании Союзного государства четко написано, что Конституционный акт принимается после того, как будут созданы все необходимые для этого условия. Мы и исходим из этой формулы, такие условия создаем, смотрим, что еще необходимо сделать.

- Нет ли в Союзном государстве каких-то идей о придании наднациональных функций какой-нибудь определенной структуре, как это сделано в Таможенном союзе? К примеру, придать такие функции Парламентскому собранию, которое могло бы принимать законы прямого действия?

- Идеи рассматриваются. Хотя такие органы у нас есть, и их в определенной степени можно рассматривать как наднациональные. Это Высший госсовет, Совет Министров, сейчас создали Группу высокого уровня. Почему в определенной степени? Потому что их решения не являются решениями прямого действия для большинства исполнительных органов. А вот для Постоянного комитета Союзного государства решения в валютно-финансовой, бюджетной сфере являются решениями прямого действия. Остальные вопросы требуют подтверждения на национальных уровнях. Но де-факто эти решения являются обязательными для исполнения сторонами. Поэтому прогресс есть.

Что касается Парламентского собрания, то здесь дискуссия идет, скорее, о порядке его формирования. Сейчас оно формируется из представителей парламентов двух государств, а вы, наверное, имеете в виду, чтобы депутаты избирались напрямую. Такая же дискуссия ведется и вокруг парламентского органа будущего Евразийского союза. Разговор идет, но пока еще только на стадии осмысления темы.

- На последнем заседании Совета Министров Союзного государства было решено определить так называемые пять точек роста экономики, то есть сконцентрироваться на каких-то крупных экономических проектах, чтобы затем предъявить обществу видимый результат. Есть ли уже какая-то конкретика по этим проектам?

- Конечно есть, ведь эта идея появилась не на пустом месте. Скажем, в качестве такого проекта фигурирует объединение МАЗа и КамАЗа. Он родился не спонтанно, это уже достаточно длительный процесс переговоров, которые идут между двумя предприятиями. По "Гродно Азоту" консультации также ведутся очень давно, и недавний визит в Беларусь российского вице-премьера Аркадия Дворковича подвел определенный итог дискуссиям, обозначил позиции сторон, суть которых заключается в том, чтобы двигаться дальше.

Я привел только два примера, а их достаточно много. Есть такой грандиозный проект, как строительство Белорусской атомной электростанции, - уже сформировавшийся проект, сейчас о нем нет разговора как об идее, речь уже идет о том, как вовремя, в установленные сроки сделать все необходимое, чтобы ввести АЭС в строй. Есть целый список, над которым мы работаем: пять проектов, обозначенных на последнем заседании Совмина и по которым уже проведены переговоры на уровне вице-премьеров, а также дополнительные предложения со стороны Посткома.

- Пока рано говорить об этих предложениях?

- Я не стал бы много об этом говорить, потому что это творческий процесс. Так не бывает, что вот, мы обозначили какое-то количество проектов и четко такое количество будем выполнять. Потому что в процессе проработки вдруг выявляются некие факторы, которые делают невыгодным, нецелесообразным, преждевременным реализацию проекта. А есть проекты, которые уже запущены и начинают работать. Вот я считаю, МАЗ-КамАЗ - это уже запущенный проект, то же самое по атомной станции. Идут переговоры по совместному производству синтетического волокна, можно тоже сказать, что процесс запущен. Есть желание объединить активы в сельхозмашиностроении. Этот проект еще не запущен, он находится на стадии принятия решения, потому что есть сложности: у "Ростсельмаша" - частные владельцы, а у "Гомсельмаша" - государство. Государство уже решение приняло и концептуально движется в этом направлении. А частник - акционер российского предприятия - еще не определился. Как сказать, этот проект реализуется или нет? Он находится в начальной стадии реализации.

А вообще проектов очень много. Скажем, реализован проект по сборке БелАЗов в Сибири, реализуется проект по использованию белорусской специальной техники по уборке сои в Алтайском крае и так далее. Но я не хотел бы утверждать, что каждый проект, его реализация требуют ручного управления из Постоянного комитета. От нас иногда ничего и не требуется, иногда наша задача состоит в том, чтобы не мешать, потому что есть межрегиональные соглашения, есть межрегиональное сотрудничество, которое идет достаточно активно. Есть консолидированные показатели активности сотрудничества, такие как товарооборот. Он каждый год значительно увеличивается. Сейчас подводятся итоги по прошлому году, выходим на цифру где-то $44 млрд. Это высокий уровень.

- Парламентское собрание на прошедшей в декабре сессии рекомендовало разработать новый порядок формирования бюджета Союзного государства. Чем не устраивает прежний порядок и что планируется привнести в союзный бюджетный процесс?

- Мы сейчас работаем над этим достаточно активно, предложения уже сформулированы. Но это чисто технический вопрос. Его решение, конечно же, поспособствует развитию союзнических отношений, но не до такой степени, чтобы сделать качественный скачок в развитии Союзного государства.

Более качественный вопрос - вопрос собственности. Потому что это некий элемент чисто Союзного государства, такой наднациональный элемент. Это не вопрос взаимодействия двух сторон, который может существовать вне структуры Союзного государства. Он очень сложный, но, сказав сложный, это не означает, что мы отказываемся его решать. Просто он оказался сложнее, чем мы ожидали.

- В чем опасность затягивания решения вопроса по союзной собственности?

- Наверное, об опасностях вообще не стоит говорить. Просто его нерешенность тормозит внедрение научно-технологических разработок, которые созданы по союзным программам. Не препятствует, но тормозит. Когда есть какая-то неурегулированность, всегда возникают какие-то волны, суждения, обсуждения. И не принимаются принципиальные решения по дальнейшему использованию того или иного вида собственности. В этом состоит неприятность неурегулированности вопроса.

- В чем заключаются основные сложности в решении вопроса союзной собственности?

- По большому счету есть две сложности - учет этой собственности и управление ею. Что должно быть органом управления: то ли Постоянный комитет, то ли должен быть создан какой-то отдельный наднациональный орган (опять возвращаемся к вопросу наднациональности в Союзном государстве). Второе - кто будет вести учет этой собственности. Либо тот орган, который будет ею управлять, либо - и это тоже вполне возможно - отнести эту собственность к национальным структурам, вести учет и управлять собственностью там. Либо просто передать эту собственность тем научным институтам, которые ее создали, но и одновременно обязать их отвечать за эффективность ее использования, внедрение в производство, продвижение на рынке. Потому что ответственность за внедрение должен нести тот, кому эта собственность принадлежит.

Совет Министров Союзного государства уже принимал постановление о методике выявления и инвентаризации союзного имущества. Но оно не выполнено в силу этих двух обстоятельств. Возможно, на предстоящем заседании Группы высокого уровня будет принято решение о том, что делать дальше.

Эдуард Пивовар
Белорусское Телеграфное Агентство