Правовой портал Программы Проекты Информация о закупках Видеохроника Аудиоматериалы Фотогалереи Библиотека союзного государства Конкурсы Викторины и тесты Интернет-приемная Вопрос-ответ Противодействие коррупции Архив Контакты
Наверх

Белорусско-российское сотрудничество

Разное

30.11.2011

Перспективы союзной программы «Стволовые клетки»

Информационно-аналитический портал Союзного государства совместно с Национальным пресс-центром Республики Беларусь провели интернет-видеобрифинг с участием доктора биологических наук, профессора, академика, научного руководителя программы Союзного государства «Стволовые клетки» Игоря Дмитриевича Волотовского.

Информационно-аналитический портал Союзного государства совместно с Национальным пресс-центром Республики Беларусь провели интернет-видеобрифинг с участием доктора биологических наук, профессора, академика, научного руководителя программы Союзного государства «Стволовые клетки» Игоря Дмитриевича Волотовского.

Тема брифинга – «Перспективы союзной программы «Стволовые клетки».

Игорь Дмитриевич, сейчас можно найти большое количество информации о стволовых клетках и терапии, основанной на их применении. На этот счет есть много точек зрения. Расскажите о своем видении данной научной проблемы .

Я думаю, что это одна из самых злободневных, самых интересных, привлекательных и захватывающих научных проблем нашего тысячелетия. Я мог бы сравнить ее с такими фундаментальными открытиями, как двойная спираль ДНК, успехи в области ядерной энергетики. Это направление, которое в принципе может привести к масштабному перевороту в представлениях (о медицине).

Я не буду рассказывать, что такое стволовые клетки, но когда вы зашли ко мне в лабораторию, я как раз смотрел поисковую систему по стволовым клеткам и предложил вам сделать снимок с экрана. Громадное количество публикаций посвящено этой проблеме, более 150 тыс. ссылок, и эти ссылки касаются самых разных сторон вопроса: строение клеток, их морфология, как они делятся и размножаются, как себя ведут при введении в организм, к каким биологическим эффектам они приводят, можно ли лечить этими клетками то, или иное заболевание. В этом поисковом портале мы можем найти и случаи позитивного использования этих клеток в конкретной медицине.

И тут возникает вопрос: почему публикаций так много? Их, казалось бы, должно быть меньше, они должны быть конкретными, и вылиться в конкретный итог. Но дело в том, что к этой проблеме в мире интерес очень большой, ею занимается громадное количество лабораторий. Но четких связей между этими лабораториями нет, как и конкретных протоколов, имеющих прикладное значение. Каждый работает сам по себе, на свой страх и риск. Хотя уже существует консорциум, 7-я специальная рамочная программа учредила гранты по этому направлению, и там есть уже порядка 5-6 проектов, посвященных стволовым клеткам и их клиническому использованию. Там собран весь цвет европейской науки, разрабатываются нормативные подходы, которые можно использовать в практике.

Вторая проблема, которая тоже мешает развитию и реализации всех находок, той феноменологии, которая накапливается в ходе исследования стволовых клеток – это популизм. Особенно он получил широкое распространение в Москве, если там открыть газету, то можно найти массу объявлений, где стволовыми клетками предлагают лечить все, что угодно. Во-первых, у этих людей нет никаких прав на это лечение, никаких лицензий. Затем, неясно, чем они лечат, стволовыми ли клетками, получают они их из костного мозга, других тканей, или это просто абортивный материал. Но люди идут на это, платят деньги, проходят курсы лечения без расшифровки того, с помощью чего они проводятся. И мы бываем свидетелями того, что погибают известные люди, и ходят слухи о том, что их лечили стволовыми клетками, а потом у них возникло раковое заболевание. В этой проблеме много антинаучного, коммерческого, и нечистоплотные люди на этом наживаются.

Теперь, если говорить серьезно, отбросив всю эту шелуху, поговорим о том, есть ли перспектива у стволовых клеток, как у универсального инструмента для лечения заболеваний. Сама идея примитивно проста: стволовые клетки – это исходный материал для нашего организма, для формирования наших органов и тканей. Все начинается с одной стволовой клетки, оплодотворенной клетки, она начинает делиться, нарабатывается необходимый объем стволовых клеток, а потом они дифференцируются, т.е. превращаются в костные, мышечные и т.д. В конечном счете, через 9 месяцев вы получаем здоровый, сформировавшийся, хорошо упакованный в трехмерном пространстве организм. Как это происходит, мы до конца толком до сих пор, к сожалению, не знаем, но как есть, так есть. Поэтому совершенно естественной идеей было взять эти клетки и посмотреть: если орган работает плохо, если ткань дегенеративна, то почему бы туда не добавить стволовые клетки, не помочь им дифференцироваться и не восполнить тот морфологический и функциональный пробел, который возник в результате заболеваний или старения. И это сейчас делается, в литературе есть много примеров позитивной реализации этой задачи, но часто это не описано должным образом, и не ясно, как это произошло.

В этом процессе есть много тонкостей, много ноу-хау, которые никто вам никогда не откроет. Например, я знаю, что один испанский ученый, прекрасный хирург и клеточный биолог занимается протезированием гортани. Допустим, если люди пытаются покончить с собой, выпив кислоту, или получают ожоги в результате несчастных случаев, образуются страшные рубцы, которые перекрывают дыхательные пути, люди задыхаются и гибнут. Ранее таким людям делали отверстие в трахее, но это очень плохо выглядит с косметической точки зрения. А он в состоянии протезировать гортань с использованием стволовых клеток. Они берут материал, нарабатывают стволовые клетки, у них есть остов будущего протеза гортани, на него наращиваются стволовые клетки. Врач приезжает в Москву, делает операцию, она стоит 20 или 30 тыс. долларов, уезжает, а гортань хорошо приживается. Но попробуй повтори эту операцию.

Многие ученые работают в одиночку. И наша союзная программа как раз и преследует задачу, чтобы мы могли объединить усилия наших и российских ученых в поиске оптимальных подходов к тому, как стволовые клетки размножать, как накапливать биомассу, как их консервировать и хранить, дифференцировать, какие условия дифференциации, и какие заболевания можно лечить с помощью этого клеточного материала.

Наша программа содержит пять блоков мероприятий, которые направлены на решение именно этих задач. Она была утверждена в 2010 году, начала функционировать с 2011 года. Мы немного опередили российских коллег: провели тендер, определили организации, которые занимаются исследованиями по тому или иному направлению. У нас уже состоялись заседания научно-технического совета, где мы подводили предварительные итоги. В Москве сейчас уже завершается организационная работа по программе, следующий год будет уже более интенсивным с точки зрения нашего взаимодействия на уровне исполнитель-исполнитель по отдельным мероприятиям программы.

Я отношусь к этой работе с большим оптимизмом, считаю, что все у нас получится. Единственный момент программы, который я считаю принципиально важным, это использование (в терапии) стволовых клеток самого пациента. Эти клетки называются аутологичные. То есть, мы дерем у вас материал (ткань), из него выделяем стволовые клетки, нарабатываем (массу) и вам же вводим. На западе широко используются различные банки: костного мозга, пуповинной крови. В этих тканях также содержатся стволовые клетки, но для того, чтобы их трансплантировать больному, их нужно идентифицировать, характеризовать. И чем они ближе к клеточному материалу пациента, тем лучше. Если же просто вводить клетки без разбора, то будет иммунологический конфликт, отторжение, и никакого биологического лечебного эффекта не будет.

Я думаю, что за этим будущее. Пройдет 5-10 лет, и эта методика будет широко использоваться в медицине. Вы же сами наблюдаете, что сейчас в медицине делаются совершенно фантастические вещи. Если взять трансплантологию: недавно у нас пересадили одновременно сердце и легкое. Я заканчивал мединститут в 1962 году, если бы мне тогда кто-то сказал, что можно одновременно пересадить человеку легкое и сердце, я бы не поверил. А сейчас это реальность. Со стволовыми клетками будет то же самое. Я в этом абсолютно уверен. Клетки более удобны для использования. Это не травматический подход. У нас есть клеточный материал, мы его вводим пациенту: или внутривенно, или с помощью катетеров, зондов прямо в очаг поражения, или накладываем на поверхность, если речь идет о ранах или ожогах. Все это на первый взгляд достаточно просто, но требует отработки всех условий, получения протокола, согласно которому методики будут воспроизводимы.

Игорь Дмитриевич, вы сказали, что одна из основных проблем науки, занимающейся стволовыми клетками, заключается в разобщенности научных центров. Какие в мире существуют ведущие центры, и каким образом в эту среду вписывается белорусская наука?

Конечно, в этой проблеме мы не лидеры. В нашем институте мы начали с нуля, в 2003 году. Сначала у нас ничего не было. А сейчас у нас очень хорошо оснащенная лаборатория, есть абсолютно все для того, чтобы стволовые клетки выделять, хранить, размножать, изучать их строение и функции с помощью различных физических и физико-химических подходов. Все это наживное. И в республике то же самое. Начиная с начала двухтысячных годов Минздрав тоже начал работу в этом направлении: РНПЦ гематологии и трансфузиологии, 9-й клиническая больница (создан специальный центр трансплантологии, в котором тоже изучаются проблемы клеточной терапии), РНПЦ детской онкологии и гематологии. В этих организациях есть небольшие коллективы энтузиастов, которые любят эту работу, и постепенно накапливают экспериментальный и клинический материал, который со временем позволит нам сделать качественный шаг вперед. Сейчас пока идет накопление количественных признаков, а потом это все перерастет в качество.

Но в клиниках у нас эта методика пока не используется, хотя есть на уровне клинико-экспериментальных исследований примеры использования стволовых клеток для лечения тех или иных заболеваний. К примеру, наш институт сотрудничает со 2-й хирургической клиникой Белорусского государственного медицинского института, заведующий клиники – профессор Станислав Иванович Третьяк. Мы два года назад договорились о сотрудничестве. У них одна из проблем – лечение трофических язв конечностей у диабетиков. Это очень гадкое заболевание, если знаете: язвы не закрываются, гноятся, болят. Это большая проблема, которая часто завершается ампутацией. И мы попробовали лечить их стволовыми клетками. У пациентов берется жировая ткань, привозится к нам, а мы из нее выделяем стволовые клетки, нарабатываем клеточный материал, затем эти клетки они у себя используют для лечения в вилле аппликаций, обкалывания язв. И был получен очень хороший результат: язвы практически закрывались, хотя были глубокие, гнойные. Это нас очень сильно подтолкнуло, придало уверенности в получении позитивных результатов.

Сейчас мы договорились о совместной работе с кардиоцентром. Два или три года проводились эксперименты на животных по лечению сердечнососудистых заболеваний. А теперь мы будем обсуждать переход на человека и поиск вариантов использования клеток в клинике.

Естественно, что эти примеры – не поток. Это клинико-экспериментальные примеры. Но если будет хороший результат, если будет накоплен клинический материал, то потом такая методика должна пройти клиническое освидетельствование и сертификацию, тогда ее можно будет использовать широко. Но здесь опять лимитирующим фактором будут клетки. Клетки же нужно уметь выделять, они должны быть стандартными. Это большая проблема, но я вижу ее решение по принципу того, как это делается на западе. Там каждая клиника, занимающаяся лечением стволовыми клетками, не должна иметь свою лабораторию по их выделению. Есть несколько крупных фирм, где эти клетки выделяют и наращивают. Клиники направляют им заказы, отсылают биологический материал, получают клетки и используют их в лечении. В Беларуси также нужно создавать такую систему, вместо того, чтобы размазывать методические и препаративные силы.

Если привести цифры, то в Америке в год делается примерно 30 тыс. пересадок стволовых клеток. В Европе первенство у итальянцев – в пределах 10 тыс. операций в год. У них эти процедуры сертифицированы, имеются фирмы, нарабатывающие клетки, лечатся самые разнообразные заболевания: инфаркт миокарда, дефекты костной системы, дегенеративные заболевания нервной системы. Например, боковой амиотрофический склероз, рассеянный склероз – это известные, тяжелые, постоянно молодеющие заболевания, превращающие людей в инвалидов. Толкового лечения для них сейчас нет. Я недавно получил письмо от одной женщины: ей 28 лет, у нее боковой амиотрофический склероз. Она пишет: «Уважаемый Игорь Дмитриевич. Я узнала, что вы занимаетесь стволовыми клетками. Можете ли вы мне помочь, я скоро умру. Сейчас моя жизнь – это муки, я не могу ходить, ничего не могу держать в руках. Я полный инвалид. Если есть хоть какая-нибудь возможность мне помочь, я согласна на все». И я думаю, что в таких случаях стволовые клетки могут быть очень эффективными, если будет все отработано. И нам надо стремиться лечить в первую очередь такие заболевания, которые не поддаются сейчас никакому лечению.

Игорь Дмитриевич несколько дополнительных вопросов по союзной программе: во-первых, финансирование программы (программа рассчитана на три года)?

120 млн. российских рублей – это вся программа, она делится на три: по 40 млн. в год. Эти 40 млн. российских рублей делятся в соотношении 1/3 (три доли России и одна доля Беларуси), соотношение 70% и 30%. Для нас эти 30% от 40 млн. российских рублей достаточно большая сумма. Хотя по западным меркам это очень мало. Когда мы все это начинали, и обсуждался объем финансирования в Постоянном Комитете Союзного государства, была заявлена малая сумма, но потом руководство Постоянного Комитета прониклось этой идеей. П.Бородин сказал, что если три года пройдет и у вас все будет хорошо, то я обещаю, что будет второй этап и не менее 1 млрд. российских рублей.

Наша задача в оптимальном варианте использовать то финансирование, которое есть и добиться результатов. Я думаю, что польза будет, потому что у нас появятся контакты с российскими учеными, которые по разным направлениям уже достигли успеха. Они продвинулись дальше, чем мы. У нас есть большой резон сотрудничать с ними, обсуждать те задачи, которые стоят перед нами, искать совместные подходы, вырабатывать конкретные решения. Я думаю, что от этого будет большая польза.

Вы сказали, что белорусская сторона уже приступила к исследованиям, а с российской стороны были определенные моменты: никак не могли определиться с исполнителем.

Сложность заключается в том, что российская сторона заказчик и координатор. Для того, чтобы определить организацию, которая будет выполнять роль головной и координатора, они должны проводить тендер. Они такой тендер провели: было подано три заявки и победили исследователи из Санкт-Петербурга. Там есть крупный федеральный центр, он называется – «Центр сердца, крови и иммунологии». Там как раз есть Институт гематологии, который занимается стволовыми клетками.

Теперь у них следующая задача: они должны в рамках этих мероприятий провести отбор исполнителей – это тоже тендер и на это нужно время. Они к этому уже приступили.

У нас координатора нет, и головная организация была сразу же определена, и она вошла в Постановление союзного правительства (там записан паспорт программы), поэтому мы сразу приступили к тендеру на исполнителей. У нас восемь исполнителей – белорусских организаций, восемь проектов. Мы уже работаем со второго квартала текущего года.

Небольшой временной люфт в определении исполнителей программы в России проблемой не станет. Наши российские коллеги очень активно взялись, очень ответственно, они, кстати, к нам приедут. Они хотят познакомиться с тем, с кем будут сотрудничать. Мы соберем наших исполнителей и поговорим об организации работы. Они хотят увидеть наши возможности и наш уровень, и как мы планируем наш белорусский компонент выполнять. Они это будут учитывать при отборе своих исполнителей, ведь надо, чтобы люди были не чуждые друг другу, а работающие в близких областях, чтобы это было настоящим сотрудничеством. Они приедут до первого декабря этого года, мы только уточнили состав приезжающих и список тех, с кем они хотели бы встретиться, а мы все это организуем.

Можно ли уже говорить о положительных моментах в использовании стволовых клеток: вы говорили о терапии трофических язв? Возможно ли, что в Беларуси лечение стволовыми клетками войдет в повседневную медицинскую практику?

Я думаю, что это случится через пять лет. Будут технологии и заметные изменения. Они должны быть апробированы, сертифицированы и узаконены. Должны быть организации учреждения медицинского профиля, которые владеют техникой использования стволовых клеток для лечения заболеваний. Время пролетит очень быстро, мы не успеем оглянуться, и это все станет реальностью.

Вы, наверное, слышали, что сейчас очень модно с помощью генетических анализов определять предрасположенность человека к заболеваниям. Сейчас могут с помощью определенных генов, изучая экспрессию этих генов, делать заключения о том способен ли ребенок заниматься тем или иным видом спорта. Если спорт силовой или спорт скоростной, то можно отобрать потенциально способных ребят и начинать с ними работать.

В годы моего детства в спорт шли все кто хотел. Тогда ведь этого не было, раз не способен, то иди в шашки играй, вместо того, чтобы бегать или в футбол играть, или плавать. Теперь это все можно сделать. Раньше это казалось таинственным странным и недоступным. Председатель Президиума у нас на совещании вдруг говорит: я вчера видел, что в какой-то поликлинике в Витебске проводят генетический анализ на перспективность использования молодежи в области спорта, но и проводят анализ заболеваемости и предрасположенности к этим заболеваниям.

Я тогда подумал, что ничего удивительного в этом нет. Десять лет назад это казалось нам странным, а теперь там все очень просто: есть полимеразная цепная реакция – это не очень сложная геномная методика, для которой нужен специальный прибор – амплификатор. Сейчас этих приборов так много и, если у вас он есть, и вы интересуетесь этой проблемой, то все это можете изучить. В нашем Институте генетики целый центр организован по геномной диагностике. Все становится совершенно доступным. Со стволовыми клетками произойдет то же самое. Я в этом абсолютно убежден.

Беседовал – Сергей Бурак

Видео – Станислав Андросик