430-й штурмовой авиаполк особого назначения был создан на базе Научно-испытательного института Военно-Воздушных Сил Красной Армии. Организованный по инициативе выдающегося инженера-летчика Александра Филина, он занимался разработкой новых методов использования самолетов, поступающих на вооружение ВВС, а также проводил переучивание летного состава на только что созданные самолеты Пе-2, МиГ-3, ЛаГГ-3, Як-1 и Ил-2.

История создания бронированных самолетов Ил-2 необычна. Генеральный конструктор Сергей Ильюшин сконструировал штурмовик накануне 1941 года. Ил-2 с новым отечественным мотором А.А.Микулина – АМ-38. Опытный экземпляр самолета был построен в двухместном варианте. Экипаж состоял из летчика и сидящего к нему спиной стрелка-радиста, который должен был защищать заднюю полусферу. Последнее, по замыслу Ильюшина, обеспечивало пилоту возможность не отвлекаться от штурмовки в условиях противодействия истребителей противника. Но некоторые влиятельные тогда руководители посчитали идею конструктора неправильной, потребовав строить серийные самолеты в одноместном варианте. Такое решение привело не только к излишним боевым потерям в начавшейся войне, но и к коренной ломке производства, когда Ил-2 стали опять выпускать двухместным.

Первое боевое крещение 430-го штурмового авиаполка произошло под Оршей, 5 июля 1941 года. Командование Западного фронта получило сведения, что на аэродроме Бешенковичи отмечено большое скопление танков и автомашин. Связи с Бешенковичами к тому времени не было, и было неизвестно, наша это техника или немецкая. Был получен приказ разведать механизированную группу, и в случае ее принадлежности противнику, нанести по ней штурмовой удар. Десять самолетов двинулись на задание. При подходе к Бешенковичам «илы» снизились до бреющего полета, неслись, едва не касаясь верхушек деревьев. Перед летчиками предстало огромное скопление танков и бронемашин, выстроенных правильными рядами по все площади аэродрома. Ясно различались немецкие кресты, между машинами суетились солдаты в полном боевом снаряжении. По границам аэродрома были разостланы красные полотнища в качестве опознавательных знаков для своей авиации. И поскольку наши бронированные «илы» еще не использовались в войне, то гитлеровцы не знали их силуэтов, и зенитная артиллерия противника молчала.

И вот отдан приказ штурмовать аэродром. Стокилограммовые фугасные бомбы замедленного действия покрыли почти всю площадь летного поля. Каждый самолет имел их по четыре штуки. Потом пошли в ход тяжелые реактивные снаряды РС-82. Летчики открыли огонь из пушек и пулеметов. На аэродроме творилось что-то неописуемое: было много очагов пожара, горела и взрывалась техника врага, земля была устлана трупами и ранеными. Штурмовики повернули обратно. Зенитная артиллерия противника выставила такой плотный огневой заслон, что через него казалось невозможным проскочить. Но все штурмовики благополучно вернулись на свой аэродром, и несмотря на то, что на отдельных машинах насчитали до двухсот пробоин, все они продемонстрировали удивительную живучесть.

Немцы сразу же среагировали на появление новых советских бронированных штурмовиков. На аэродром Зубово, где базировались «илы», были совершены три массированных налета. Но их отбили истребители 401 авиаполка.

В следующий раз подполковнику Н.И.Малышеву, командиру штурмового авиаполка сообщили, что одна наша стрелковая дивизия отступает в трудных условиях и несет большие потери. Летчиков попросили выручить пехотинцев. Но командир только что вскрыл секретный пакт, в котором авиаполку предписывалось немедленно перебазироваться на другой аэродром. Решать нужно было самому: связи с высшим командованием уже не существовало. Командир принял решение, что пока наземные службы будут готовиться к переезду, штурмовики вполне могут нанести по врагу несколько ударов, поскольку противник находился близко, на взлет, штурмовку и посадку требовалось не более пятнадцати минут.

Весь день «илы» сбрасывали свой смертоносный груз на головы наступающих гитлеровцев, делали по четыре-пять вылетов, не давая им ни минуты покоя. Остановив продвижение противника, летчики вместе с артиллеристами спасли нашу стрелковую дивизию от разгрома.

В конце летнего дня у одного из штурмовиков сложились на посадке шасси. Самолет распластался на аэродроме, его нечем было оттащить на опушку ближайшего леса, где были спрятаны замаскированные «илы». И тут появился Ме-110, а за ним «фокевульф», и стало ясно, что аэродром обнаружен и последует воздушный налет. Полк не только не сможет перебазироваться, но и понесет потери. Был отдан приказ вылетать на рассвете, несмотря на большую усталость личного состава. Штурмовики покинули аэродром, оставив на взлетно-посадочной полосе аварийный самолет. Вскоре после этого последовал массированный налет вражеской авиации. Сменяя друг друга, группы Ме-110 и Ю-88 по восемь-десять самолетов в каждой бомбили и обстреливали летное поле, произвели шесть налетов. Но их добычей стал лишь поврежденный «ил».

Так штурмовой авиационный полк подполковника Малышева дал путевку в небо войны грозному бронированному самолету-штурмовику. Фашисты называли его «черной смертью» и «летающим танком». Всю Великую Отечественную войну наш «горбатый» наводил на них ужас.

Подготовила Елена Шикова по воспоминаниям П.М. Стефановского

Пётр Михайлович Стефановский (белор. Пётр Міхайлавіч Стэфаноўскі; 1903—1976) — военный лётчик-испытатель 1 класса, генерал-майор авиации, Герой Советского Союза. Родился на хуторе Покровка (ныне Светлогорского района Гомельской области), в крестьянской семье. Служению в авиации он отдал свыше тридцати лет жизни. Он испытал за это время более трехсот крылатых машин – от первых отечественных с поршневым двигателем до реактивных истребителей и бомбардировщиков. В годы Великой Отечественной войны Пётр Стефановский по заданию Ставки Верховного Главнокомандующего сформировал из летчиков-испытателей несколько истребительных авиаполков и возглавил один из секторов ПВО Москвы, лично сбил несколько вражеских самолетов. Его мемуары позволяют узнать много нового о подвиге крылатых богатырей, об их трудной и опасной работе.