Лекция Григория Рапоты для членов Клуба Горчакова прошла 8 июля 2020 года в формате видеоконференции. Ее организовал Фонд поддержки публичной дипломатии имени А.М. Горчакова, лекция называлась «Актуальные вопросы развития Союзного государства». После выступления (материал о нем можно прочитать в первой части) Григорий Рапота ответил на вопросы экспертов и журналистов.

Принцип открытых дверей

- Григорий Алексеевич, как выстраиваются отношения Союзного государства по отношению к другим странам? – это был вопрос из Новосибирска от Сергея Ти, помощника главного ученого секретаря Сибирского отделения РАН.

- Я не очень понимаю, что такое научная дипломатия и чем она отличается от классической. Если ваш вопрос подразумевает, как согласовываются действия России Беларуси в отношении третьих стран, то с формальной точки зрения подписываются соглашения, координируются ваши действия. Но есть и фактическая сторона вопроса, которая не противоречит формальной и которую высказывал еще Евгений Максимович Примаков. Она гласит, что в интересах национальной безопасности приоритет номер один – это внутренняя стабильность и внутреннее динамичное социально-экономическое развитие. Второй приоритет – это комфортная среда обитания, то есть отношения со своими соседями, через границу. И третье – это все остальные. И мы не случайно поставили вопрос о создании союзной визы, которая вылилась во взаимное признание виз. Это как раз стремление создать комфортную среду обитания вокруг Союзного государства, выстраивание еще более благоприятных условий для общения и взаимодействия со всеми соседями.

- Может быть, путь нашего дальнейшего сближения ведет через Украину? – спросил Сергей Палагин, директор Центра изучения вопросов союзной интеграции (Минск). – Ведь рано или поздно нынешние политики уйдут, придет молодежь. Есть ли в планах Союзного государства работа с привлечением наших украинских коллег?

- У нас есть принцип открытых дверей, взаимодействуем со всеми, кто этого желает. Возьмем «Славянский базар» - туда приезжает много артистов из Украины, их тепло принимают, и это очень хорошо. В России тоже очень много украинских артистов. Лет шесть назад мы организовали постоянно действующий форум научно-технических вузов при Белорусском научно-техническом университете. Это российско-белорусский форум, но мы были очень рады увидеть буквально на следующий год представителей 20 государств. Мы их специально не приглашали, они увидели объявление на сайте БГТУ и приехали. Среди них было много представителей Украины.

Мы всегда готовы откликнуться на любую инициативу по развитию контактов с союзным государством. Получается по-разному. Мы проводили научно-технический форум в Вене, участвовали в форуме «Познаем Евразию» в Вероне. Туда, кстати, иногда приезжают представители Украины, мы с удовольствием общаемся.

Честно скажу, я опечален тем положением, которое сложилось в отношениях России с Украиной. Я не берусь анализировать их, это не моя функция. Но если будет малейшая возможность наладить отношения с Украиной и потребуется наше участие, мы с удовольствием этим займемся.

В спорах рождается формула

- Григорий Алексеевич, в выступлении вы упомянули дорожные карты. Сейчас в информационном пространстве они отошли на второй план. Нет ли подвижек в создании общего налогового кодекса? – этот вопрос задала Дарья Хаспекова, главный редактор Центра изучения перспектив интеграции (Москва).

- Работа над дорожными картами идет под эгидой министерств экономики, всего 31 дорожная карта, из них порядка 23 согласованы. Одна из дорожных карт, которые привлекают большое внимание, - это дорожная карта по налоговому кодексу. Вообще, создание единой промышленной политики, единого экономического пространства трудно без гармонизации налогового законодательства. Предприятиям трудно конкурировать, если у них разные условия налогообложения.

Российские налоговики считают, что наш налоговый кодекс более совершенный. Они говорят: принимайте наш налоговый кодекс - и будет всем счастье. Беларусь к такому решению не готова. В результате споров была выработана такая формула: не обязательно принимать единый кодекс, будь то российский или белорусский, достаточно гармонизировать его по ключевым позициям. Сейчас идет работа в этом русле, вопрос пока не решен, с такой формулой согласились обе стороны.

Следующий вопрос задал председатель правления Ассоциации содействия интеграции Сергей Лущ (Минск):

- Важным инструментом межгосударственного взаимодействия становятся общественные организации. Ведется ли в рамках Союзного государства работа по созданию инструментов поддержки гражданских инициатив?

- Вопрос и простой и сложный одновременно. Естественно, без участия институтов гражданского общества, без того, что мы называем народной дипломатией, серьезные интеграционные образования невозможны. Но всякая добродетель должна быть понуждаема, кто-то должен это возглавить, создать общественные организации, палаты и так далее. Это с одной стороны. Но с другой – если общество не испытывает внутренней потребности в этом, то такая инициатива может превратиться ни во что.

У нас в структурах Союзного государства есть группы экспертов, которые работают постоянно. Есть группа науки и техники, есть молодежные организации, например, молодежный парламент при Парламентском Собрании. Было несколько попыток создать Общественную палату Союзного государства… Понимаете, очень много людей, которые на все эти вещи смотрят очень конъюнктурно. Им важно не задачу решить, а достигнуть каких-то своих целей. И часто общественный интерес утрачивается.

В целом, я смотрю на это как на очень положительный фактор возможного интеграционного процесса. Считаю, что мы должны поощрять любую форму общественного взаимодействия. Но я уверен, что это нельзя искусственно побудить, тогда это будет носить неискреннюю формую. Если вы что-нибудь подскажете, а еще лучше - инициируете, мы будем только рады. Мне часто звонят из общественных организаций, спрашивают, как я смотрю на то или на это. Да я обеими руками за. Но я всегда говорю: я не могу сделать это за вас, вы должны действовать сами.

Нам нужны свершения

Вопрос от корреспондента нашего сайта:

- Григорий Алексеевич, в своем выступлении вы говорили о конституционном акте как о венце интеграционных процессов. Но стоит ли концентрироваться на этом? Может, лучше сосредоточить усилия на совместных проектах – таких как союзные программы и мегапроекты типа высокоскоростной магистрали?

- Конституционный акт изначально предполагался как венец всей работы и в экономике, и в социальной сфере, и в других областях нашего взаимодействия. На данном этапе мы просто над ним не работаем. Мы работаем над созданием той базы, которая позволит нам подступиться к конституционному акту, если, конечно, дойдет до этого.

Что касается совместных проектов, то я глубоко убежден, что нам их не хватает. Это, наверное, не только в двусторонних отношениях, но и внутри каждой страны есть потребность в свершениях, которыми страна могла бы гордиться. Когда-то были БАМ, освоение космоса и многое другое. Можно спорить, какими способами это достигалось, но в конце концов экономические результаты были положительные.

Когда люди видят, что в стране свершается что-то большое и хорошее, у них улучшается настроение. В числе прочего это побудило нас к выдвижению инициативы создания высокоскоростных магистралей, которые соединяли бы Россию, Беларусь и далее - Западную Европу. А может быть, и на Китай. К нашему приятному удивлению, предварительная проработка этого вопроса на политическом уровне и в России, и в Беларуси, и в Польше, и в Германии вызвала только положительные отклики. Я презентовал проект и на форуме в Вероне, и в Брюсселе на одной из конференций ЕЭС. И нам тут же посыпались предложения от банковских структур, инвестиционных фирм. Это лишний раз подтверждает, что нам нужно иметь такие проекты, в которых объединялась бы созидательная мощь стран-участников.

- Какой государственный или межгосударственный орган будет курировать работу высокоскоростной магистрали и какой будет бизнес-модель? - спросил редактор отдела экономики газеты «Союзное вече» Вениамин Стрига.

- Это как раз тот вопрос, над которым мы сейчас бьемся. Как раз сейчас вместе с Правительством России на разных уровнях мы пытаемся получить ответ, кто же будет этим заниматься. Если взять Германию, то там есть так называемая «Германская инициатива», в которую входят «Сименс», «Дойче Банк» и «Дойче Бан» - это железные дороги. Им поручено заниматься высокоскоростными магистралями. У нас в России такого органа нет. Хотя все, что связано с российскими высокоскоростными магистралями, отрабатывает компания РЖД.

Я думаю, что в обозримом будущем российское правительство определит тех, кто будет этим заниматься. И тогда нам будет легче вести диалог.

Что касается бизнес-модели, то мы специально избрали корпоративную, а не бюджетную схему. Хотя, конечно, зонтиком межгосударственных соглашений придется прикрываться. Скорее всего, это будет какая-то корпорация, в которую будут входить представители четырех государств, по которым пройдет магистраль. Эта корпорация будет определять и ценообразование, и рентабельность, и характер работы и так далее. Финансовые институты, как я сказал, проявили большой интерес. «Сименс» считает, что окупаемость может составить от 8 до 10 лет. Это очень хороший показатель для такого проекта.

Высокоскоростную магистраль сопровождают другие виды бизнеса. Например, по данным крупнейшей европейской консультативной компании «Рубикон», которая изъявила желание сопровождать этот проект технико-экономическим обоснованием и другими расчетами, доход от привокзальной логистики в пять раз превышает доходность от 200 километров дороги. А если взять автомобильную дорогу, то если она проходит через какой-то регион, то автоматически увеличивает валовой региональный продукт на 6-9 процентов. Думаю, железная дорога не уступает.

Вопрос от Елены Кузьминой, заведующей сектором Беларуси, Молдовы и Украины Центра постсоветских исследований ИМЭМО им. Е.М. Примакова РАН:

- Как формируются союзные программы? – спросила она. - Если изучить описание программ на сайте Постоянного Комитета, складывается впечатление, что упор делается на безопасность и на продукцию двойного назначения… И есть ли какие-то ограничения в этой области?

- Мне кажется, любая программа может иметь двойное назначение. Сейчас у нас есть медицинская программа, которая делается в интересах министерств здравоохранения, а также в интересах следственных органов. Она называется «ДНК-идентификация». Смысл заключается в том, что даже если взять Россию, то люди, проживающие в разных регионах, даже если это одна национальность, обладают некими генетическими особенностями, своего рода паспортом привязки к местности. Я узнал об этом, когда случился теракт в Домодедово. От террориста ничего не осталось, но по генетическим остаткам определили, откуда он родом. И потом раскрыли всю цепочку. Это что касается Следственного комитета.

Если брать медицину, то там другие интересы. Оказывается, разные слои населения даже одной национальности по-разному реагируют на разные лекарственные препараты. Какой-нибудь антибиотик может где-то быть эффективным, а где-то нет. Даже методы лечения и протекание болезни может быть разное. Кстати, сейчас, когда идет пандемия, я поручил сотрудникам связаться с научно-исследовательским институтом и посмотреть, могут ли они внести какую-то пользу в понимание распространения этого вируса.

Критериев отбора программ несколько. Один из главных состоит в том, что на выходе мы должны получить инновационный продукт. И в этом смысле это не инвестиционные, а инновационные деньги. Это обязательное условие.