Правовой портал Программы Проекты Информация о закупках Видеохроника Аудиоматериалы Фотогалереи Библиотека союзного государства Конкурсы Викторины и тесты Интернет-приемная Вопрос-ответ Противодействие коррупции Архив Контакты
Наверх

30.04.2020

Автор: Владимир ДЕМЧЕНКО

Герои фотографий 1945-го: две судьбы как символ Победы

Жизни Александра Сильвашко (встреча на Эльбе) и Михаила Егорова (знамя над Рейхстагом) оказались удивительно похожи

Фото: Мелитон Кантария и Михаил Егоров со Знаменем Победы, которое было водружено ими над Рейхстагом

Передо мной две фотографии. Уже 75 лет они словно олицетворяют Великую Победу. Первая сделана ровно 75 лет назад, 30 апреля 1945 года. На нем изображен исторический момент: Михаил Егоров и Мелитон Кантария водружают знамя на куполе Рейхстага.

На второй фотографии два офицера застыли в радостных объятиях. Это встреча на Эльбе 25 апреля 1945 года, американца Уильяма Робертсона и гвардии лейтенанта Александра Сильвашко запечатлел фотограф журнала «Life».

Два героя этих фото - Михаил Егоров с первого и Александр Сильвашко со второго - очень похожи. Сходство можно уловить и в лицах - сильных, волевых, и в то же время открытые и радушные. Да и судьбы у них, если присмотреться, очень похожи. Впрочем, такие судьбы, наверное, можно найти у тысяч парней военного поколения.

2.jpg

 «Фашисты держались до последнего, но мы победили»

Александр и Михаил погодки. Егоров родился 5 мая 1923 года в деревне Ермошенки в Смоленской области - это у самой границы Беларуси. Не считая военных лет, Михаил Егоров прожил в этих местах всю жизнь. Александр Сильвашко появился на свет 5 октября 1922 года в Черкасской области Украины. Но после Победы и он оказался неподалеку: переехал в Беларусь, жил в Гродненской области, потом в Минской.

Когда началась война, Егоров и Сильвашко были совсем молодыми парнями, одному 18, другому 19. Сильвашко окончил школу, работал в райкоме Комсомола. Миша Егоров, правда, отучился только 7 классов и с 14 лет начал работать в колхозе. Семья у Егоровых была многодетная, нужно было помогать родителям.

Но стоило прийти немцам - и оба ушли в лес, в партизаны.

1.jpg

Одним из первых участников встречи на Эльбе был Александр Сильвашко (справа)


- О жизни в лесу, о том, какие задания приходилось выполнять, папа не рассказывал, - поделилась с журналистами издания «Беларусь сегодня» дочь Александра Сильвашко Татьяна Геращенко. - Однажды мама обмолвилась о случае, когда папа пришел навестить семью. В этот момент в село нагрянули немцы. Отцу едва удалось спрятаться в погребе, вход в него подперли шкафом. К счастью, папе удалось остаться незамеченным.

Позже за помощь партизанам немцы убили маму Александра. После этого Саша принялся бить немцев с удвоенной яростью. А когда в 1942 году Черкасскую область перешагнул фронт, двадцатилетний парень вступил в ряды РККА. С 58-й гвардейской стрелковой дивизией он прошел всю войну и дошел до Эльбы.

- С передовыми подразделениями полка всегда шел и наш пулеметный взвод, - писал в своих воспоминаниях Александр Сильвашко. - Дважды был ранен, один раз контужен, но из госпиталя возвращался всегда только в родной взвод. Битва на Дону, битва за Днепр, форсирование Буга — это были тяжелые кровопролитные сражения. Фашисты держались до последнего, но мы победили.

Миша Егоров в партизанах воевал дольше. Он был бойцом одного из самых результативных, наводящих ужас на немцев партизанского соединения «Батя». Чуть позже парень стал командиром взвода разведки партизанского полка особого назначения, командиром которого был Иван Федорович Садчиков. По некоторым данным, на счету Егорова пять вражеских эшелонов, которые он пустил под откос лично.

Когда в 1944 году Смоленщину освободили, весь партизанский отряд влился в регулярную Красную армию. Поскольку партизан Егоров был разведчиком, его и определили разведчиком в 756-й стрелковый полк 150-й стрелковой дивизии 3-й ударной армии Первого Белорусского фронта. Знамя именно этой армии вместе с Мелитоном Кантария Егоров водрузил над Рейхстагом.

Впрочем, путь был не близким. Пройдя от Смоленска до Берлина, Егоров не раз демонстрировал подлинный героизм. Вот, например, строки из представления к Ордену Славы III степени:

«В боях за населенный пункт Кунерсдорф разведчик Егоров проявил образец мужества и отваги. Действуя в группе разведчиков, он смело и решительно поднимался в атаку, подползал к огневым точкам и забрасывал их гранатами. Действуя с товарищами из своего отделения, истребил двенадцать немецких солдат и взял одного пленного».

«Подползли к Рейхстагу и развернули Красное знамя»

Кто первым водрузил знамя над Рейхстагом? Вокруг этого вопроса было много споров. Михаил Егоров и Мелитон Кантария устанавливали знамя дважды. В первый раз - в 21:30 на втором этаже Рейхстага. Поговаривали, что другие группы сделали это раньше. Что ж, может быть, и так. И они, безусловно, тоже герои. Да и какая, собственно, разница, кто был первым? Уверен, что тогда, вечером 30 апреля 45-го, бойцы больше думали о том, как поскорее разбить врага и вырвать Победу.

Главные мысли Егорова и Кантария наверняка были об этом. Вот строки еще одного представления Михаила Егорова к награде, на этот раз к званию Героя Советского Союза:

«30 апреля непосредственно перед Рейхстагом разгорелись жаркие бои. Пехота шаг за шагом в упорных боях подходила к Рейхстагу. Когда пехота находилась в 80-100 метрах от Рейхстага, сержант ЕГОРОВ вместе с младшим сержантом КАНТАРИЯ подползли к Рейхстагу и развернули Красное знамя. Пехотинцы, видя двух смельчаков, немедленно атаковали Рейхстаг, ворвались в него и овладели им. В 21.30 знамя сержантом ЕГОРОВЫМ и КАНТАРИЯ было установлено на втором этаже Рейхстага. Когда наша пехота из батальона НЕУСТРОЕВА и ДАВЫДОВА загнала немцев в подвал Рейхстага, Красное знамя 30 апреля 1945 года в 22.00 было установлено на куполе Рейхстага».

Нет сомнений, что на куполе Рейхстага, на самой верхотуре, знамя установили именно Егоров и Кантария. А дело это было непростое: купол стоял без стекол, осталась только стальная арматура, впивающаяся в руки, разрывающая мясо до крови. Шрамы на ладонях остались у Михаила Егорова до конца жизни.

1.jpg

«Москоу, Америка, донт шут»

Кто первый встретил американцев на Эльбе? Здесь вопрос тоже неоднозначный. Но важно ли это? В лице счастливого лейтенанта американцев встретила вся наша армия и страна. Раз мир рукоплескал его объятиям с Робертсоном, так тому и быть.

- На подступах к Эльбе мой взвод не раз встречал отчаянное, бешеное сопротивление беспорядочно отступающих немцев, - писал в воспоминаниях Александр Сильвашко. - Вечером 24 апреля 1945 года мы с боем подошли к городу Торгау. Обнаружив наш батальон на окраинах города, немецкая артиллерия открыла огонь. Пришлось окопаться и выслать разведчиков. 25 апреля нам удалось выбить немцев из их укреплений. Но фашисты придумали дьявольскую западню. Они вышли со своего берега на взорванный мост с белыми повязками на рукавах. Мы с одним автоматчиком поползли им навстречу. Неожиданно гитлеровцы открыли бешеный огонь, завязалась перестрелка. Жив остался чудом. Через время на окраине Торгау появилась группа солдат в неизвестной форме. Я подумал: еще одна гитлеровская уловка. Приказал дать два залпа. Они тем временем стали укреплять флаг на колокольне. Вскоре в нашу сторону направились четверо, явно с мирными целями. Они кричали: «Москоу, Америка, донт шут» (Москва, Америка, не стреляйте – ред.). Мы приближались друг к другу по мосту, встретились посередине, пожали друг другу руки, языка никто не знал, но солдатская смекалка помогла разобраться. Я увидел среди американцев офицера, тот представился как Уильям Робертсон. Он попросил проводить его к командиру нашего полка и нас пригласил в свою дивизию подтвердить, что он действительно встретил русских. Мы облегченно вздохнули. Солдаты бросились к реке, стали умываться, бриться, кое-кто даже попытался искупаться в холодной воде. В эти минуты ощущалась огромная радость.

Грузовик на «встречке»

Послевоенная жизнь воинов тоже похожа. Знаменитые на весь мир, они не гнались за наградами и признанием. Потеряв семью, Александр Сильвашко не смог остаться в своем селе. Он принял приглашение боевых товарищей и переехал в Беларусь. Много лет работал учителем в сельских школах, преподавал историю и обществоведение. Его рассказы о войне в классах слушали, затаив дыхание.

Александр Сильвашко и Уильям Робертсон много раз встречались. Иногда американец приезжал в Москву на юбилеи Победы, Александр Сафронович тоже приезжал в Торгау на тот самый мост. Однажды он побывал даже в США, в гостях у Робертсона. И стал почетным гражданином Канзаса и Далласа.

Александр Сафронович прожил долгую и плодотворную жизнь. Его не стало в январе 2010 года, когда герою встречи на Эльбе было 87 лет. В церемонии прощания участвовали представители посольства США в Беларуси, Министерства обороны Беларуси, местных органов власти и ветеранских организаций.

Герой Советского Союза Михаил Егоров и его товарищ Мелитон Кантария, тоже получивший Героя, демобилизовались только в 1947 году. Им предлагали перебраться в Москву, строить карьеру в партии, но оба наотрез отказались и отправились по домам. Егорова назначили председателем колхоза, настояли, чтобы он доучился, закончил Смоленскую партийную школу... Но не для высоких должностей, видимо, он был рожден – в конце концов он устроился на молочно-консервный завод и был счастлив, делая жестяные банки для сгущенки.

2.jpg

Ветераны Уильям Робертсон (слева) и Александр Сильвашко


Егоров, как рассказывали его односельчане, не любил просить за себя. Семья жила в обычном деревенском доме, который через несколько лет здорово обветшал. В 1966 году, несмотря на протесты героя, завод преподнес ему новый дом, куда он переехал вместе с женой и двумя дочерьми.

В 1974 году, когда Егорову шел 52-й год, он наконец-то исполнил свою мечту и купил машину «Волга». Эта покупка стала роковой. Спустя год, 20 июня 1975 года, победитель ехал к сестре, которая жила в 50 километрах. На одном из поворотов на «встречку» вылетел грузовик, водитель которого не справился с управлением. Лобовое столкновение не оставило Михаилу Егорову шансов. Его похоронили в Смоленске у крепостной стены в Сквере Памяти Героев.

КСТАТИ

ЗЕМЛЯКИ ПО КРОВИ

Мы незаслуженно обошли стороной Мелитона Кантария, еще одного героя, водрузившего знамя над Рейхстагом. Злые языки поговаривали, что Егорова и Кантария свели вместе исключительно для того, чтобы порадовать Сталина. Дескать, символ Победы водрузили русский и грузин. Но эта версия далека от истины. Парни вместе прошли по дорогам Европы, сдружились настоящей фронтовой дружбой. Они даже земляками друг друга называли. Потому что Кантария был ранен в боях за Смоленск и говорил, что, раз пролил кровь на родине Егорова, значит, они стали братьями-земляками. Между прочим, на могиле Кантария в грузинском селе Джвари цветет сирень, выкопанная у дома Егорова. А в Рудне, рядом с Домом-музеем Михаила Егорова, хранится капсула с землей с могилы его грузинского друга.